Трагическая судьба линкора «Бархэм. Авианосец Queen Elizabeth: крупнейший корабль в истории британского флота Бронирование, вооружение «Куин Элизабет»

Место постройки Заложен Спущен на воду Вступил в строй Стоимость, ф. ст. В среднем 1 960 000, включая орудия

«Бархэм» Судоверфь «Дж. Браун и К» 24.02.1913 31.10.1914 10.1915

«Малайя» Судоверфь Армстронга 20.10.1913 18.03.1915 02.1916

«Куин Элизабет» Портсмут 21.10.1912 16.10.1913 01.1915

«Вэлиант» Фэирфилд 31.01.1913 04.11.1914 02.1916

«Уорспайт» Девонпорт 31.10.1912 26.12.1913 03.1915

Размерения, м: 182,9 (196,8) х 27,58 х 9,02 / 9,35 = 27 500 т

Водоизмещение, т: нормальное (1917) – 29 150, полное – 33 000 (уд. осадка 38,6 т/см)

Наружный вид по состоянию на 1918 год

Вооружение: орудия 8 – 15-дм/42 13 – 152-мм/45 (16 на «Куин Элизабет») 2 – 76-мм зенитных (добавлены) 4 – 3-фунт. торпедные аппараты -4 533-мм торпеды – 20 533-мм

Бронирование, мм: пояс – 330-152, переборки – 152-102 барбеты – 254-102, башни – 330-279 боевая рубка – 279, пост управления артогнем – 152 торпедные аппараты – 152-102 палубы: полубака – 25, верхняя – 44,5-32, главная – 32 (только в оконечностях), средняя – 25 (только в средней части корабля), нижняя – 76-25 (только в оконечностях) торпедные переборки – 51 дымовые трубы – 38

Механизмы: «Бархэм» и «Вэлиант» имели турбины «Браун Кэртис», изготовленные фирмами-строителями; «Малайя» и «Куин Элизабет» – турбины Парсонса, построенные фирмой «Уоллсенд»; «Уорспайт» -турбины Парсонса, изготовленные Hawthorn Leslie, 4 вала; проектная мощность 75 000 л.с., скорость 24 уз

Котлы: 24 типа Ярроу на «Бархэме» и «Уорспайте» 24 фирмы «Бабкок и Уилкокс» на остальных кораблях

Запас топлива: нефти 650 / 3 400 т, угля 100 т

Экипаж, чел. 925/951

Конструкторы: И.Н.Мунней под руководством У.Х.Гарда

Особенности:

1) первые линейные корабли с 15-дм орудиями;

2) первые большие корабли, работающие на нефтяном топливе;

3) первые линейные корабли, имеющие скорость 24 уз;

4) подвергались более радикальной модернизации, чем другие корабли британского флота;

5) имели самую большую метацентрическую высоту в британском флоте за 40 лет.

Бросая ретроспективный взгляд на историю наших больших кораблей, мы можем отметить несколько кораблей, выделявшихся своим красивым силуэтом и исключительными боевыми качествами, такие как «Ахиллес», «Дредноут», «Маджестик», «Дредноут» (1905 г.) и «Тайгер». К ним нужно добавить «Куин Элизабет» как наиболее совершенный образец искусства проектирования боевых кораблей.

Линейный корабль, вооруженный большими орудиями, в основу которого был положен тип «Тайгер», он представлял собой воплощение мощи, скорости и никем не был превзойден вплоть до появления «Худа». И когда Уаттс поставил свою подпись на проекте этого корабля, – последнем из одиннадцати проектов, по которым были построены 37 линейных кораблей, за строительство которых он отвечал будучи Главным кораблестроителем британского флота, – в нем было мимолетное напоминание о «Кинге Эдварде VII», чертежи которого Уаттс подписывал 10 лет назад. После многих странных изменений силуэта «Куин Элизабет» имел явное сходство с первой серией кораблей, построенных под руководством Филипа Уаттса.

С пришествием этих быстроходных линкоров строительство линейных крейсеров приостановилось, и шестой корабль типа «Куин Элизабет», названный «Эджинкоорт», был включен в Программу 1914 г. вместо систершипа «Тайгера».

Линейный корабль «Бархэм»

Наружный вид и общее расположение по состоянию на 1918 год: 1 – румпельное отделение, 2 – башня «У» главного калибра, 3 – башня «X» главного калибра, 4 – подбашенное отделение, 5 – элеваторы подачи боезапаса, 6 – снарядный погреб главного калибра, 7 – зарядный погреб главного калибра, 8 – кормовая рубка и пост УТС, 9 – машинное отделение, 10 – котлы, 11 – дымоходы, 12 – вторая дымовая труба, 13 – первая дымовая труба, 14 – боевая рубка, 15 – башня «В» главного калибра, 16 – башня «А» главного калибра, 17 – зарядный погреб среднего калибра, 18 – снарядный погреб среднего калибра

Линейный корабль «Куин Элизабет»

Схема бронирования

Первоначальное водоизмещение 27 500 т при осадке 8,76 м увеличилось до 29 150 т при осадке 9,18 м после постъютландской модернизации, в результате которой было существенно усилено бронирование. По сравнению с «Айрон Дюк», длина увеличилась на 6,1 м, а ширина на 0,15 м и осадка на 0,23 м, что привело к увеличению водоизмещения на 2 500 т. Так как башня «Q» в этом проекте не предусматривалась, полубак продлили до барбета башни «X», отсутствие брони за казематами позволило сэкономить вес и разместить катера позади дымовых труб, которые поднимались стрелой кранов, установленных у основания грот-мачты.

Вооружение

Новые 15-дм/42 орудия весили 97,3 т, стреляли 870,9-кг снарядами на расстояние 21 400 метров, используя полный заряд 194,1 кг кордита со скорострельностью два выстрела в минуту. С барбетами, диаметр которых был 10,36 м – на 0,61 м больше, чем в предыдущих типах кораблей, – общий вес орудий, установок, барбетов и башен был практически таким же, как на линкорах, вооруженных 13,5-дм орудиями, сгруппированными в пяти башнях главного калибра. Как и на «Айрон Дюк», толщина брони барбета резко менялась, самая толстая броня была в мидельном сегменте, где удар был более вероятен, и утоньшалась к диаметральной плоскости. Между палубами, где была защита бортового броневого пояса, толщина брони сокращалась до 102 мм, что на один дюйм больше, чем на «Айрон Дюк».

Башни были такими же, как на «Айрон Дюк», но больших размеров с 229-мм стенками и 381-мм лобовой броней. Они имели на крыше визирные козырьки, что ограничивало углы вертикального наведения.

Размещение батареи противоминных орудий было, безусловно, слабым местом в проекте. На «Айрон Дюк» требовалось, чтобы эти батареи занимали как можно меньшее пространство, которое Уаттс хорошо организовал. Но на «Куин Элизабет», с ее длинной палубой полубака, не было необходимости для скопления орудий в носовой части, и батареи могли очень хорошо разместиться дальше в корму от середины корабля. Однако «Айрон Дюк» использовался как образец, и, хотя орудия были сгруппированы ниже башни «В», они страдали тем же – в свежую погоду заливались водой. Полубак уходил дальше в корму, что позволяло трем носовым орудиям с каждого борта (около 57,9 м от носа) иметь угол наведения в нос корабля. В бесполезности кормовых 152-мм орудий на «Айрон Дюк» еще не успели убедиться к моменту вступления «Куин Элизабет» в строй, поэтому она вышла в море со всеми 16-ю орудиями этого калибра. Но на остальных кораблях этой серии позиции кормовых орудий обшили металлическими листами и заменили их одноствольными пушками с каждого борта в средней части корабля, защитив их броневыми щитами, – считалось, что они стоили целой батареи, стоящей на палубе внизу. Когда понадобилось место для противовоздушной защиты, эти орудия заменили 4-дюймовыми.

Бронирования барбетов

Слева – «Айрон Дюк», справа – «Куин Элизабет»

Кормовые башни главного калибра линкора «Уорспайт»

Поперечные сечения линкора «Куин Элизабет» Горизонтальное и вертикальное бронирование в районе башни «В» главного калибра (слева) и котельных отделений (справа)

Орудия 152-мм батареи были разделены 38-мм броневыми щитами, которые по высоте простирались от палубы до палубы, но уходили лишь на 4,57 м вглубь корпуса, таким образом орудийные казематы были открыты с тыльной стороны. Во время Ютландского сражения там уложили готовые кордитовые заряды. Пожар, вызванный взрывом этих зарядов, привел к тяжелым повреждениям на «Малайе». Вдобавок был установлен комингс внутри борта орудийных казематов, чтобы вода не поступала через орудийные порты.

Бронирование

Броня распределялась по тем же линиям, что на «Айрон Дюк», но в общем толщина ее немного уменьшалась.Толщина броневого пояса по ватерлинии увеличивалась с 305 до 330 мм, такой же броней, вместо 229-мм, защищалась средняя палуба, а вдоль главной палубы толщина брони уменьшалась с 203 до 152 мм. Все переборки имели 152-мм толщину, под барбетом башни «А» толщина переборки уменьшалась до 51 мм. Броня палубы местами утоньшалась до 6 мм, однако в общем была 95 мм в средней части корабля вместо 89 мм, как на «Айрон Дюк», а противоторпедные переборки – толщина которых увеличилась с переменных 25-38 мм до одинаковой на всем протяжении толщины 51 мм – проходили вдоль всего корпуса, от носового до кормового торпедных отделений.

Главные механизмы

Увеличение мощности до 75 000 л.с., обеспечивающих скорость 25 уз, было феноменальным для линейного корабля – на 150% больше, чем у кораблей типа «Айрон Дюк», имевших мощность 30 040 л.с., а скорость 21,6 уз. Четырехвальная установка состояла из реверсивных турбин – двух высокого давления, работавших на внешние валы, и двух низкого давления, работавших на внутренние валы. Турбины крейсерского хода приводились в движение зубчатым механизмом на внешние валы. На полной мощности валы вращались со скоростью 275 об/мин.

Каждая из дымовых труб обслуживала 12 котлов, размещенных в четырех отделениях, с рабочим давлением 235 фунт, обеспечивающим пар давлением 175 фунт на турбины.

На испытаниях удалось превысить проектную мощность, но скорость не была зарегистрирована.

Мощность

«Куин Элизабет» 75 130 л.с.

«Уорспайт» 77 510 л.с.

«Бархэм» 76 575 л.с.

«Вэлиант» 71 112 л.с.

«Малайя» 76 074 л.с.

Хотя проектная скорость была 25 уз, понятно, что 24 уз – максимальная в реальности. После модернизации машины развивали мощность до 80 000 л.с., скорость при этом составляла все те же 24 уз. Заслуживало внимание отсутствие дыма на этих кораблях, которые во время флотских маневров можно было сравнить с плотными густыми белыми облаками, несущимися с большой скоростью.

Мореходные качества

Эти корабли имели самую большую метацентрическую высоту среди британских военных кораблей – 1,92 м при полной осадке и 1,4 м при нормальной – после броненосца «Глаттон» (2,13 м) и старого «Инфлексибла» (2,53 м). Это обеспечивало хорошую остойчивость и способность выдерживать значительное затопление бортовых отсеков, не подвергаясь чрезмерному крену.

Общее

Переделки во время войны включали установку прожекторных площадок на тумбах вокруг второй дымовой трубы, дополнительные марсы на треногой и главной мачтах и некоторые изменения на мостике. В 1918 г. на крыше орудийных башен «В» и «X» установили взлетные платформы для авиации.

Биплан Сопвич 1 /2 «Страттер» на стартовой платформе башни главного калибра

Модернизации

Вашингтонский договор 1921 г. ограничивал строительство новых больших кораблей, и морские державы вынуждены были довольствоваться имеющимися, делая все что можно для их улучшения, исправления оборудования и недостатков, заложенных в проекте. В сложившихся условиях модернизация стоила больших расходов. На кораблях типа «Куин Элизабет» она включала:

1) установку булей;

2) объединение носовой дымовой трубы со второй, чтобы избавить мостик от задымления при попутном ветре;

3) перестройку мостика;

4) увеличение поста управления;

5) установку дополнительных зенитных орудий.

Корабли ставились на модернизацию с интервалом в один год, стоимость работ составляла 1 000 000 ф. ст. за каждый, «Уорспайт» был первым, подвергшимся переделкам (1924-1926 гг.), а «Бархэм» – последним (1930-1933 гг.).

Були

Противоторпедные були, установленные на больших мониторах и крейсерах типа «Эдгар» во время войны, представляли собой полости, выступающие наружу на 4,57 м от бортов, разделенные на воздушные и заполненные водой отсеки. Они эффективно действовали как «подушки» против торпед и служили точно так же, как внутрикорпусные переборки на «Беллерофоне», но были неуклюжи и уменьшали скорость, поэтому их следовало значительно модифицировать, чтобы принять для быстроходных кораблей. На «Рамиллесе», последнем из серии «Ривендж», были установлены були, которые были намного уже – они выступали только на 2,13 м от бортов, что, кроме защиты, служило повышению остойчивости без снижения скорости. К 1924 г. доковые ограничения остались в прошлом, поэтому були такой же ширины могли быть сделаны на кораблях типа «Куин Элизабет», хотя они имели ширину на 0,61 м больше. Були не доходил до носа и кормы на 27,43 м.

Були «Куин Элизабет» отличались от таковых на «Рамиллес». Они состояли из двух секций: верхняя, с плоской стороной и покатым верхом, присоединялась к нижней, более широкой и выпуклой. В носовой части були были ровным гладким, в корме – имели сигарообразную форму на уровне внешних винтов. Покатая верхняя секция имела вентиляционные отверстия, через которые вода поступала снизу вверх и являлась первичной защитой при попадании торпеды.

Були повышали метацентрическую высоту с 1,92 до 2,1 м при полной осадке и с 1,4 до 1,86 м при нормальном водоизмещении, «ступень» ниже ватерлинии действовала как уравновешивающая и предотвращала чрезмезмерную бортовую качку.

Бортовые наделки (були) линкора «Куин Элизабет»

Линейный корабль «Бархэм»

Вид на 1930-е годы с установленными булями и сдвоенной дымовой трубой

Примеры использования сдвоенных дымовых труб на кораблях иностранных флотов

Слева – линейный корабль «Индиана» (США), справа – крейсер «Юбари» (Япония)

С шириной, увеличенной до 31,7 м, нормальное водоизмещение было 31 100 т при осадке 9,53 м; скорость при этом несколько уменьшалась и во время службы достигала максимального значения 24 уз.

Сдвоенная дымовая труба

Объединение двух дымовых труб в одну было сделано для того, чтобы избавить мостик и посты управления артиллерийским огнем от нагревания, задымления и рефракции. Впервые это сделали американцы на своих кораблях типа «Индиана», которые были выведены из списков флота по условиям Договора 1921 г., позже – японцы на крейсере «Юбари».

Это было эффективным, но дорогим средством, к тому же такая широкая труба не украшала силуэт корабля. К счастью, на кораблях этого типа уродливый «хобот» был замаскирован большим мостиком, поэтому большая элипсовидная дымовая труба стала наиболее «импозантной» конструкцией, хотя и оскорбляла взор наиболее утонченных эстетов.

Вооружение

Так как флот все больше нуждался в противовоздушной защите, необходимость в новых и эффективных орудиях, которые могли вести огонь с высокой скоростью, привела к серии испытаний в 1921 г., выполненных под командованием контр-адмирала Эсборна. В результате этих испытаний на вооружение была принята многоствольная артиллерийская установка, способная отражать атаку бомбардировщиков на малых дальностях или вести огонь по торпедоносцам. Именно авиация представляла собой самую большую угрозу для флота.

Сдвоенная дымовая труба линейного корабля «Куин Элизабет»

Вид на среднюю часть корабля после модернизации

Производство этого сложного орудия было возложено на завод в Элсвике и фирму «Виккерс», и после шестилетней работы фирма «Виккерс» создала 8-ствольную автоматическую установку системы «пом-пом», отвечавшую всем требованиям. После серии испытаний в Портсмуте орудие было передано в производство, и на каждом корабле должны были установить по четыре таких зенитных установки, стоимостью 3 000 000-4 000 000 ф.ст. Столь высокая цена определялась стоимостью боезапаса. Однако британское министерство финансов отказалось от таких расходов в бюджете 1928 г., хотя после большой дискуссии было достигнуто соглашение о том, что ограниченное число этих орудий будет заказано заводам, но только с малым боезапасом. Это была серьезная задержка в оснащении флота зенитными орудиями и обучении экипажа стрельбе из совершенно нового оружия, но достаточное количество таких установок флот получил все же к 1939 г., и они сыграли очень важную роль в противовоздушной защите кораблей.

На «Бархэме» одноствольные 76- и 102-мм зенитные орудия были заменены четырьмя 102-мм, размещенными на верхней палубе в середине корабля, и многоствольными автоматами «пом-пом», установленными по одному на платформе с обеих сторон дымовой трубы. Вместо взлетных площадок на вершинах башен «В» и»Х», на крыше башни «X» установили катапульту типа McTaggart, которая обслуживалась специальным краном, установленным на деррик-мачте.

Мачты и надстройки

Построили навигационный мостик, накрытый куполом, а нижний расширили, вся конструкция теперь соединялась с фор-марсом. Пост управления 15-дм орудиями находился ниже верхнего поста управления 152-мм артиллерией. «Бархэм» был единственным кораблем, на треногой мачте которого установили платформу для поста управления торпедной стрельбой.

В 1934 г. «Малайя» и «Уорспайт» были поставлены на дальнейшую модернизацию, по завершении которой «Куин Элизабет» и «Вэлиант» исключили из службы для проведения аналогичных работ, которые закончились в сентябре 1939 г. «Бархэм» должен был последовать за ними, но война отменила его реконструкцию, и он закончил свою карьеру без переделок.

«Малайя». Модернизация 1934-1936 гг.

Линейный корабль «Малайя»

Вид на среднюю часть корабля после модернизации 1934-1936 гг.

Линейный корабль «Малайя»

Схема основных изменений после модернизации 1934-1936 гг.

К 1934 г. опасность воздушной атаки возросла настолько, что улучшение противовоздушной защиты стало жизненно необходимой потребностью, и в проект корабля нужно было внести изменения. Торпедная атака с воздуха стала сейчас столь же опасной, как от надводного корабля или субмарины, и палубная защита от бронебойных бомб была не менее важной, чем от орудийного огня с дальних дистанций.

Переделки, осуществленные на «Малайе», были не столь радикальными, как на других трех кораблях, их стоимость составила 976 900 ф. ст. против свыше 2 000 000 ф. ст. на ее систершипах. Над палубами они включали:

1) установку ангаров для четырех самолетов позади дымовой трубы,

2) сооружение поперечной катапульты и больших кранов для поднятия самолетов и катеров (последние укладывались вокруг дымовой трубы высоко на крыше ангаров, чтобы не находиться на линии стрельбы зенитных орудий);

3) устройство спонсонов на уровне дымовой трубы для 8-ствольных установок «пом-пом» и замену одноствольных орудий в средней части корабля двухствольными 102-мм.

Это был первый корабль, имевший ангары – тяжелые по весу и ставшие дополнением к его силуэту. Этот дополнительный вес на палубе почти ничем не компенсировался, что, естественно, привело к некоторой потере осойчивости. И тем не менее на это пошли, принимая во внимание увеличение остойчивости вследствие установки булей во время предыдущей модернизации. Однако значение остойчивости спустя несколько лет уже не удовлетворяло новым, более строгим стандартам.

«Уорспайт»

Предыдущие модификации «Старой леди»- так корабль нежно называли во время второй мировой войны – могли рассматриваться как всего лишь косметические операции по сравнению с полной разборкой внутренней части и реконструкцией, которая на корабле проводилась в течение 1934-1937 гг. Испытания показали, что все старые большие корабли уязвимы во время становящихся более эффективными торпедных, минных и бомбовых атак, поэтому подводную и палубную защиту нужно было радикально усилить. Но, поскольку скорость линкоров в зарубежных флотах все более увеличивалась и ясно было, что этот процесс будет продолжаться, задача стояла сохранить скорость 24 узла, которую «Уорспайт» мог еще развить в случае необходимости. Нельзя было ограничиться только лишь увеличением толщины брони, поскольку это повлекло бы за собой дополнительное водоизмещение и, следовательно, уменьшение скорости. Корабли типа «Куин Элизабет» были очень тяжелыми, с проектным соотношением веса корпуса к водоизмещению ниже чем обычно, и на протяжении последних двадцати лет происходило постоянное повышение водоизмещения. Эффективность реконструкции зависела от экономии веса, которая стала возможной благодаря установке современных котлов высокого давления и новых турбин, также можно было отказаться от тяжелой боевой рубки и четырех 6-д орудий вместе с броней.

Линейный корабль «Уорспайт»

Вид корабля после модернизации 1934-1936 гг.

Замена машин и котлов означала разборку корабля, вскрытие палуб и «потрошение» средней части корпуса. Демонтаж переборок в машинных отделениях существенно лишал корабль его продольной прочностии, и требовалась огромная осторожность и внимательность, чтобы сохранить невредимым корпус. Первый этап работ вызвал немало опасений у портсмутских судоремонтных инженеров. Большая концентрированная весовая нагрузка в районе орудийных башен вкупе с большими открытыми площадями вызвала увеличение деформации, что было трудно исправить.

Надпалубные переделки включали строительство башенноподобной надстройки, несущей посты управления артогнем и заменившей бывший мостик, а также установку трубчатой мачты вместо тяжелой треноги. Расположенные в середине корабля два ангара, укрывавшие два самолета «Валрус», служили платформой для четырех многоствольных «пом-помов» и новой шлюпочной палубой, так как пространство, где прежде складировались шлюпки, заняла установленная между надстройками поперечная катапульта.

Вооружение

Увеличение угла возвышения орудий главного калибра с 10° до 30° было максимальным на тяжелых кораблях того периода и неизбежно влекло за собой усиление орудийных установок и надстроек, чтобы противостоять эффекту отдачи. Дальность стрельбы возросла с 23 230 до 29 260 метров при использоании улучшенного снаряда – невероятная дистанция стрельбы даже против наземных целей.

Уверенность в необходимости 152-мм батарей в качестве противоминного оружия, к сожалению, еще сохранялась, но от носовых и кормовых орудий отказались, поскольку орудия, которые не могли быть использованы против обеих – морских и воздушных – целей, не имели больше места на борту корабля. За границей 127-мм «двухцелевое» орудие получило одобрение во флоте США, где бортовые батареи на кораблях были защищены броней, и новые образцы орудий распределялись вдоль палубы, чтобы иметь большие сектора обстрела как по морской, так и воздушной цели. На континенте такое бортовое вооруженение было оставлено только на кораблях, которые не стоили модернизации, и Италии пришлось начать большую всестороннюю модернизацию своего флота с заменой бортовых батарей на меньшие универсальные орудия в палубных башнях.

Четыре 8-ствольных установки «пом-пом», – в качестве зенитного вооружения превосходившие все, что есть на борту, – установленные вокруг дымовой трубы с двуствольными зенитными 102-мм орудиями типа Mk. XVI, расположенными ниже, на верхней палубе, и многоствольные автоматы на крышах башни являлись вполне адекватной защитой, согласно стандартам того времени, против бомбардировщиков и торпедоносцев. Дополнительные «бофорсы» и «эрликоны» корабль получил во время войны 1939-1945 гг.

Линейный корабль «Уорспайт»

Наружный вид по состоянию на 1942-1943 годы

Все торпедные аппараты демонтировали, их места использовали для размещения дополнительных боеприпасов. С удалением носовых 152-мм орудий полубак удлинили дальше в корму, и палуба расширилась так, что имевшие орудийные порты борта заливались водой так же, как и раньше. Кормовые орудийные порты ниже башен «X» и «Y», оставшиеся от 152-мм орудий, снятых с линкора вскоре после вступления в строй, зашили металлическими листами.

Бронирование

Броня с батарей снятых орудий была удалена, а кормовая переборка сдвинута в носовую часть, однако броня для амбразур справа в корме оставлена – она создавала собой переборку неправильной формы между основанием барбета и бортом корпуса.

Над орудийными погребами и машинными отделениями установили в качестве горизонтальной защиты дополнительную броню. 25-мм обшивку на средней палубе усилили 102-мм броней над орудийными погребами и 63,5-мм броней над машинными отделениями. В носовой части, от пространства под барбетом башни «А» к переборке за броневым поясом, главная палуба была усилена 51 -мм броней для защиты жилых палуб.

Прежняя большая боевая рубка была демонтирована вместе с расположенной ниже штурманской рубкой, и на ее месте соорудили новую броневую рубку на платформе № 3 и установили штурманскую рубку с бронированной переговорной трубой, которая вела от платформы № 2. Бронированный пост управления для 15-дм орудий был перенесен с носа в корму. В дымовых трубах установили бронированные решетки.

Толщина броневой горизонтальной защиты артиллерийских погребов в общем составила 159 мм (32 мм верхняя и 127 мм нижняя палубы) и 127 мм над машинными и котельными отделениями.

Главные механизмы

Большую экономию веса получили в результате замены старых турбин новыми турбинами Парсонса с простыми редукторами и 24 котлов типа Бабкок и Уилкокс – шестью тонкотрубными 3-х барабанными котлами Адмиралтейского типа. Бывшее машинное отделение № 1 теперь служило для складирования.

Башнеобразная надстройка

Эта внушительная, если бы не являлась хорошей мишенью, конструкция, – впервые появившаяся на кораблях типа «Нельсон» в 1927 г., – заняла место треногой фок-мачты. На ярусах этого башнеобразного мостика располагались помещения для увеличивающегося числа специалистов, набранных на посты управления орудийным огнем, для сигналопроизводства и выполнения штурманских обязанностей. На «Уорспайте» эта надстройка включала:

шельтердек – общая читальня и склад непромокаемой одежды; платформа №1 – читальня, гардемаринские классы, офицерские каюты; платформа №2 – каюты адмирала, начальника штаба и командира; две ванные; каюты для командующего флотом и штурманских офицеров;

боевая рубка и сигнальная платформа – сигнальная рубка, каюта офицера связи, штурманская рубка и шифровальная каюта, посты наблюдения за подводными лодками по бортам и боевая рубка в носу корабля, защищенная 76-мм броней;

адмиральский мостик – штурманская рубка, выносной штурманский пост прокладки курса корабля, адмиральский салон и штурманская рубка в носовой части; с бортов размещались прожектора.

на крыше – по левому и правому борту находились визиры с приборами управления артогнем из 15-дм и 152-мм орудий.

Общее

После реконструкции метацентрическая высота была уменьшена с 2,1 до 1,95 м при полной осадке и с 1,86 до 1,55 м при нормальном водоизмещении.

Вступление в строй было отложено из-за чрезмерной вибрации в корме, которая возникала во время перекладки штурвала на борт. В качестве временной меры была предложена регулировка скорости внешнего винта во время поворота, однако это заставило конструкторов обратить внимание на проблему валов и вращения винтов во время поворота, что позволило избежать подобных неприятностей на последующих кораблях.

Хотя эта высокотехнологичная и дорогая модернизация дала нам возможность оставить «Уорспайт» в составе кораблей первой линии, большие достижения в развитии авиации до и во время войны, к сожалению, сделали бесполезной дополнительную защиту палуб, и бомбовые удары, нанесенные кораблю у Салерно и Крита, вывели его из строя. В то время, когда планировалась модернизация, наличие собственной разведывательной авиации на линкорах и крейсерах считалось необходимым, однако, когда началась война, вся авиация была перенесена на авианосцы, и большие ангары стали использовать в качестве кинозалов.

Обратной стороной реконструкции стали: увеличенная осадка и уменьшенная остойчивость, что повышало уязвимость корабля в случае подводного повреждения; более низкая высота надводного борта и соответственно большая влажность на корабле в плохую погоду вкупе с ухудшившейся вентиляцией в море. Значительное увеличение численности экипажа в военное время усугубляло стесненность жилых палуб, помывочных и создавало напряжение на камбузе и в столовых.

Старое изречение: «Модернизация никогда не окупается» вполне могло быть применимо к типу «Куин Элизабет», имей мы возможность строить новые корабли, чтобы заменить их. Но, так как Договор препятствовал этому, ничего не оставалось кроме как «втискивать новое вино в старые бутылки» и сделать все, что было в наших силах. Однако корабли, отслужившие свой срок, не могли быть бронированы так, чтобы выдержать гораздо более тяжелые бомбы, чем предвоенные.

«Куин Элизабет», «Вэлиант». Модернизация

Модернизация этих двух кораблей была выполнена в общем по тем же направлениям, как на «Уорспайте», но с совершенно новой батареей вспомогательной артиллерии и изменениями в бронировании. «Вэлиант» модернизировался в Девон- порте, а «Куин Элизабет» в Портсмуте. Работы на обоих кораблях начались в 1937 г., но многое из внутрикорпусных работ и монтаж орудийных установок еще не были закончены, когда началась война. Были предприняты все возможные усилия, чтобы ускорить вступление в строй «Куин Элизабет», использовали даже оборудование с других, менее важных кораблей. Так, 114-мм установки были сняты с авианосца «Индомитэбл», а приборы управления стрельбой – с крейсера «Фиджи». Во время тяжелых авиационных налетов во второй половине 1940 г. была предпринята уловка: немецким разведывательным самолетам позволили сфотографировать корабль с одного борта при свете дня, а затем его переставили на обратный борт. Эта маскировка удавалась в течение долгого времени, но в декабре линкор перевели в Розайт, и здесь 31 января 1941 г. модернизационные работы завершили.

Линейный корабль «Куин Элизабет»

Сравнительная схема основных изменений до и после модернизации 1940 г.

Линейный корабль «Куин Элизабет»

Общее расположение и схема бронирования по состоянию на 1939-1940 годы

Корпус

Все надстройки были убраны вместе со 152-мм батареями, борта и верхнюю палубу перестроили; четыре орудийных порта в корме зашили броней.От середины корабля к корме палуба полубака сужалась, чтобы разместить четыре пары 114-мм орудий ниже уровня катапульты. Установили дополнительную палубную броню и були, а также построили совершенно новую надстройку по чертежам «Уорспайта». Внутреннее расположение корпуса было почти полностью перепланировано: отделений стало большее, а размеры их меньше. В середине 1940 г. установили размагничивающее устройство.

Вооружение

15-дм башни были отправлены на завод Виккерса-Армстронга, где их модифицировали, в результате максимальный угол возвышения стал 30°, снижения – 3°. Корабли вооружили новыми орудиями и снарядами длиной 1,7 м.

Поскольку на «Уорспайте» четыре 152-мм орудия были сняты, чтобы сэкономить вес, на «Куин Элизабет» и «Вэлианте» все старое вспомогательное вооружение сняли вместе с защищающей их броней, и взамен установили двадцать 114-мм орудий в двухорудийных башнях – три башни по бортам в районе носовой надстройки и две по бортам ближе к корме.

Переход на эти универсальные орудия означал новый виток в усилении вспомогательного калибра, теперь защита от самолетов должна была стоять рангом выше, чем против миноносцев. Орудия среднего калибра, которые не могли использоваться в противовоздушной обороне, больше не стоили своего веса на борту, и, хотя миноносцы достигли крейсерских стандартов в водоизмещении и орудийном калибре (как, например, французский тип «Могадор», новейшие образцы германских, русских и американских миноносцев), основная защита против таких кораблей могла быть передана крейсерам охранения и миноносцам. Против меньших торпедных судов и моторных катеров было решено выбрать 114-мм орудие вместо более тяжелых 133-мм, выбранных для нового типа «Кинг Джордж V», заложенного в то время, когда началась модернизация «Куин Элизабет» и «Вэлианта».

Все орудия, за исключением S 2, установленного на станке типа Mark I, имели станки типа Mark III, станки типа Mark II были двухорудийными. Максимальный угол возвышения составлял 80° и снижения – 5°. Снаряды доставлялись элеваторами, и при хороших погодных условиях скорострельность достигала 18 залпов в минуту. Воздействие взрывных газов было сильным. Посты управления для этих орудий размешались на Y-образных кронштейнах за постом управления артогнем главного калибра над мостиком впереди (позиция с правого борта была выше, чем с левого) и на кормовой надстройке.

Установка дополнительной зенитной артиллерии на линейном корабле «Куин Элизабет»

Поперечное сечение в районе третьего котельного отделения

Для стрельбы на ближних дистанциях четыре автомата системы «пом-пом» стояли по борам надстройки, с четырьмя счетверенными 12,7-мм автоматами Виккерса типа Mark III, установленными попарно на башнях «В» и «X»; все они управлялись с «пом-помовских» постов управления.

«Эрликоны» размещались на палубе и вдоль шельтердека, так что к концу войны «Куин Элизабет» и «Вэлиант» в общем несли сто орудий.

Авиация

Ангары, находившиеся по бортам в районе дымовой трубы, вмещали четыре самолета с поперечной катапультой, которые поднимались на борт кранами, стоявшими у каждого борта. В 1944 г., когда наш растущий флот авианосцев мог обеспечить размещение флота воздушной армии, линкоры получили приказ сдать свои самолеты. В феврале 1945 г. никаких предложений по использованию пространства, занятого прежде катапультой, кроме как хранения катеров и шлюпок, не поступало, однако были подготовлены чертежи для сборной рубки.

К тому времени, когда началась модернизация этих кораблей, стало понятно, что обеспечение авиацией линейных кораблей – это пустая трата усилий и палубного пространства, а хранение авиационного топлива создавало дополнительную опасность. Тяжелые ангары с хранящимися на их крышах шлюпками уменьшали остойчивость и представляли собой уязвимую мишень; возможно, самым лучшим их применением было использование в качестве кинозалов.

Бронирование

Всю 152-мм броню над батареями сняли, а 51-мм броню марки «D» установили на казематах 114-мм орудий (сталь марки «D», с пределом прочности на разрыв от 37 до 43 тонн на квадр. дюйм и минимальным пределом растяжения 17 тонн на квадр.дюйм, была впервые использована на кораблях «Нельсон» и «Родней»). Средняя палуба была усилена 102-мм броней над орудийными погребами и машинными отделениями, 76-мм – в районе «Y» барбета и дополнительно 38-51-мм – на главной палубе между двумя передними переборками, 89-мм – на нижней палубе. Противоосколочная защита установлена для расчетов артиллерии ближнего боя и на мостиках.

Главные механизмы

На обоих кораблях установили новые турбины Парсонса мощностью 80 000 л.с. Но, чтобы обеспечить большую живучесть корабля, восемь Адмиралтейских 3-цилиндровых котлов были установлены в четырех отделениях вместо трех, как на «Уорспайте». Именно благодаря этим новым машинам удалось существенно сэкономить вес, как можно увидеть из следующей таблицы:

Статья Вес до модернизации Рассчитанный вес после модернизации Вес добавленный или снятый

Оборудование 1 256 т 1 343 т + 87 т

Механизмы 3 765 т 2 280 т – 1 485 т

Вооружение 5 108 т 5 704 т + 596 т

Броня, защита и корпус 21 978 т 23 141 т + 1 163 т

Всего 32 107 т 32 468 т + 361 т

После завершения модернизации осадка «Куин Элизабет» при нормальном водоизмещении была 9,75 м – на 0,61 м больше, чем в первоначальном проекте, и водоизмещение 29 600 т. Максимальная скорость во время службы достигала 22,5- 23 узла.

СЛУЖБА

«Бархэм»

Построен в Клайдбэнке (февраль 1913 г. – октябрь 1915 г.). После введения в строй вошел в состав Гранд Флита. Флагман 5-й эскадры линейных кораблей в 1915-1919 гг. В Ютландском сражении в бою с вражескими линейными крейсерами и линкорами получил шесть попаданий, в результате которых потери экипажа составили 26 убитых и 57 раненых; самый разрушительный удар нанес снаряд, упавший около барбета башни «В», 152-мм броня была пробита, и пламя от взрыва достигло батарейной палубы, вызвав пожар большого количества кордита. Часть снаряда попала в ниже расположенную боевую рубку и вывела из строя радиостанцию. Отремонтированный корабль к 4 июля вступил в 1-ю эскадру линейных кораблей Атлантического флота (флагманский корабль), в которой служил с 1920 по 1924 гг. В составе Средиземноморского флота с 1924 по 1927 г. С 1927 по 1928 гг. проходил модернизацию. С 1928 по 1929 гг. служил в составе Средиземноморского флота. В Атлантическом флоте в 1929-1930 гг. В 1930-1933 гг. прошел большую модернизацию. Во флоте Метрополии с 1933 по 1935 гг. В Средиземноморском флоте с 1935 по 1939 гг.

Во время второй мировой войны принимал участие в обстреле побережья и охране конвоев. Торпедирован подводной лодкой U.30 севернее Гебридских островов 28 декабря 1939 г. В течение трех месяцев ремонтировался в Ливерпуле. Участвовал в бою у Матапана 28 марта 1941 г., в котором помог потопить крейсер «Зара». В апреле был выбран Советом Адмиралтейства в качестве блокирующего корабля, чтобы перекрыть вход в бухту Триполи вместе с крейсером класса «С». Но адмирал Кенингхэм настоял на том, чтобы не жертвовать этим ценным кораблем, с риском потери 1000 жизней, а задействовать его в бомбардировке, в которой вместе с ним принимали участие «Уорспайт», «Вэлиант» и «Глочестер». В Критских операциях линкор получил попадание бомбы в башню «У», два буля были затоплены, и начался пожар, который продолжался два часа (27 мая 1941г.). Вернулся в Александрию, позже перешел для ремонта в Дурбан (порт в ЮАР). Присоединился к флоту в июле.

Линейный корабль «Бархэм»

25 ноября 1941 г., во время патрулирования у острова Крит в ожидании вражеских тяжелых кораблей, сопровождавших конвои, был торпедирован немецкой субмариной, проскочившей через заслон миноносцев, получил три попадания, повалился на борт, главный артиллерийский погреб взорвался, и корабль ушел под воду, унеся с собой 56 офицеров и 806 матросов.

«Малайя»

Строился в Элсвике с октября 1913 по февраль 1915 г., был передан в дар Великобритании Федеральными Штатами Малайи. Служил в составе 5-й эскадры линейных кораблей с 1916 по 1919 гг. В Ютландском сражении получил 8 попаданий больших снарядов. Потери экипажа составили 65 убитыми и 33 ранеными. Один снаряд пробил верхнюю палубу и взорвался на 152-мм батарее с правого борта, повредив одно из орудий. Локальные пожары, вызванные горением кордита, стали причиной основных повреждений. Два удара ниже броневого пояса оставили большую пробоину, в которую хлынула вода, затопив внутренние и бортовые нефтяные цистерны и бортовые помещения. Другие удары вызвали локальные повреждения. Ремонт продолжался до июня. Посетил Шербур для участия в празднествах по случаю заключения мира в апреле 1919 г. В 1920 г. конвоировал Морскую комиссию союзников для инспекции немецких морских портов на предмет выполнения обязательств договора. В 1921 г. нанес визит вежливости своим дарителям в Малайю, взяв на борт герцога Коннаута для доставки в Индию. По возвращении с Востока присоединился к Атлантическому флоту, затем получил приказ идти в Константинополь во время беспорядков в Турции, на его борту султан получил убежище и в ноябре 1922 г. был доставлен на Мальту. С 1924 по 1927 гг. в составе 1-й эскадры линейных кораблей Средиземноморского флота. В 1927-1929 гг. проходил модернизацию (объединение дымовых труб в одну, установка булей и др.). В составе Средиземноморского флота в 1929-1930 гг., Атлантического – в 1930-1932 гг. (трижды был в охранении короля), в составе флота Метрополии с 1932 по 1934 гг. Проходил модернизацию в 1934-1936 гг. (стоимость 976 963 ф. ст.). В составе Средиземноморского флота в 1937-1939 гг. Главной обязанностью после начала второй мировой войны было эскортирование канадских войск через Атлантику. В марте 1940 г. позиция, принятая Италией, заставила направить корабль в Средиземное море. В июле 1940 г. он помог «Уорспайту» уйти от соединения итальянских сил, состоявших из двух линкоров, 12 крейсеров и 20 миноносцев. Это было первое столкновение с итальянским флотом, который повернул под укрытием дыма, когда линкор «Джулио Чезаре» получил попадание снаряда с расстояния 23 800 метров. Вместе с «Уорспайтом», «Рамиллес» и «Кентом» бомбардировал Бардиа и порт Капуццо, а в октябре прикрывал важный конвой из Порт-Саида в Дарденеллы, а также часто привлекался для эскортирования и атак на вражеские базы. Бомбардировал заводы в Генуе в феврале 1941 г.

Позже в качестве флагманского корабля адмирала Сомервилля присоединился к Соединению «Н» в Гибралтаре для перевозки самолетов на Мальту, поддерживая авианосцы «Аргус» и «Арк Роял». На откомандированном для охраны атлантических конвоев линкоре однажды заметили «Шарнхорст» и «Гнейзенау», которые повернули и скрылись в сумерках. Когда после высадки войск союзников на побережье Нормандии «Малайя» бомбардировал остров Cezembres у Сант Мало, снаряды, выпущенные с него из четвертого залпа, попали в большую немецкую батарею, а последние два снаряда упали в центре казарм на максимальном расстоянии, стрельба велась по корректировке с самолетов. После войны находился в резерве. В апреле 1948 г. продан.

«Уорспайт»

Построенный в Девонпорте (октябрь 1912 г. – март 1915 г.), вступил в строй в составе 5-й эскадры линкоров Гранд Флита. В Ютландском сражении в результате попаданий вражеских снарядов блокировало рулевой привод, и корабль сделал большую циркуляцию по направлению к берегу. Все вражеские пушки стреляли по нему, и он внезапно снова обрел управление рулем (принято считать, что другой снаряд, взорвавшись, выпрямил руль). В столкновении с пароходом «Кархэм» в 1915 г. и «Вэлиантом» в августе 1916 г. линкор получил серьезные повреждения. В 1919-1924 гг. служил в составе 1-й эскадры линкоров Атлантического флота. Переоборудован в 1924-1926 гг. В Средиземноморском флоте с 1926 по 1930 гг., в составе Атлантического флота в 1930-1932 гг., в составе флота Метрополии в 1932-1934 гг. В 1934-1937 гг. проведена модернизация, стоимость которой 3 000 000 ф.ст. Ушел в Галифакс для эскортирования первого контингента канадских войск в Британию. 13 апреля 1940 г. участвовал во втором бою у Нарвика. Под флагом адмирала Уитворта, в сопровождении девяти миноносцев, совместно с авианосцем «Фьюриес» потопил восемь торпедных катеров, которые пережили первый бой. Неделей позже вступил в бой с береговыми батареями. В мае 1940 г. вернулся в Средиземное море под флагом адмирала Кэнингхэма. Бомбардировал форт Капуццо и Валона. Позже атаковал Капуццо, Бардиа и Триполи. Участвовал в бою у мыса Матапан 27-30 марта 1941 г. Во время боя у Крита свыше 400 бомб были нацелены на корабль, и все прошли мимо, кроме последней, которая повредила левый борт.

Временный ремонт у Александрии, после которого направился в Перл-Харбор через Сингапур, и затем в Бремертон, Сиэттл для полного ремонта повреждений, полученных от бомбового удара. Отсюда ушел в Сидней и затем присоединился к Восточному флоту в Коломбо, в составе которого участвовал в войне с Японией до тех пор, пока не получил приказ вернуться в Средиземное море, чтобы принять участие в операции по захвату порта Салерно после капитуляции Италии. Во время бомбардировки Салерно 35 из 65 залпов, выпущенных с корабля на длинной дистанции, упали точно по цели, и 8 из них с точностью до 90 м.16 сентября рядом с его бортом взорвалась радиоуправляемая бомба, а две других попали в район дымовой трубы, пробили котельные отделения и разорвались в трюме, повредив дно. В рабочем состоянии на борту остался один дизельный двигатель. Все имеющиеся в распоряжении спасательные партии с американских кораблей пришли на помощь экипажу «Уорспайта», и корабль смог уйти на буксире в Мальту после наступления темноты.

Три успешные бомбардировки, осуществленные кораблем в поддержку VI Армейского корпуса США, заслужили особое послание с признательностью экипажу за блестящую работу и соболезнованиями о погибших, присланное американским адмиралом Кентом Хевитом. Временный ремонт был произведен на Мальте и Гибралтаре перед тем, как корабль вернулся домой для более основательного ремонта. Однако не было возможности завершить его в полной мере, и корабль должен был выполнять свои обязанности по бомбардировке в операции «Оверлорд» с неполностью исправленными повреждениями. Снова получил повреждения в июне 1944 г., и после скорого ремонта в Розайте опять получил приказ бомбардировать противника. В ноябре поддерживал артиллерийской стрельбой высадку десанта в Нормандии, это была последняя большая операция в выдающейся карьере «Уорспайта». В марте 1946 г. Адмиралтейство объявило о продаже корабля на слом после тридцати лет службы, на которую выпало две войны. Корабль ушел 23 апреля 1947 г. к берегам бухты Пруссия, графство Корнуэл, где и был разобран.

«Куин Элизабет»

Построен в Портсмуте (октябрь 1912 г. – январь 1915 г.). Вступил в строй 22 декабря 1914 г., вошел в состав Средиземноморского флота в феврале 1915 г. в качестве флагмана Восточной Средиземноморской эскадры. Направлен в Дарданеллы и поддерживал высадку десанта в Галлиполи. В апреле 1915 г. потопил турецкий транспорт в лимане Нагара перекидным огнем с третьего залпа. В составе Гранд Флита с мая 1915 г. ис 1916 по 1919 гг.-флагманский корабль адмирала Дэвида Битти. В ноябре на его борту была принята капитуляция германского флота. Флагманский корабль Атлантического флота до июля 1924 г., когда его перевели в Средиземноморский флот, где он служил до 1926 г. (прошел переоборудование в 1926-1927 гг.). В составе Средиземноморского флота в 1927-29 гг. Атлантический флот 1929 г. Средиземноморский флот 1929- 1937 гг. В августе 1937 г. ушел в Портсмут для модернизации. В декабре 1940 г. перешел в Розайт. Укомплектован 31 января 1941 г. Присоединился к флоту Метрополии в Скапа-Флоу в составе 2-й эскадры линейных кораблей. В мае 1941 г. переведен в 1-ю эскадру линкоров Средиземноморского флота. Серьезно поврежден магнитными минами в бухте Александрия 19 декабря 1941 г.

Был сильно затоплен водой и выведен из боя. Отремонтирован в плавучем доке, представляя хорошую цель для воздушных налетов. Послан в США в сентябре 1942 г. для переоборудования, вернулся в Британию в июне 1943 г. В декабре оставил Скапа-Флоу и в составе Восточного флота прибыл в Тринкомали, будучи флагманским кораблем адмирала Джэймса Сомервиля. Прикрывал воздушную атаку на Себанг 19 апреля 1944 г., 17 мая – на Сурабаю, остров Ява и снова на Себанг 25 июля 1944 г., когда в первый раз Восточный флот ввел свои орудия в бой против японской береговой защиты. Поддерживал высадку десанта у Ранри 21 января 1945 г. (флагманский корабль вице-адмирала Уолкера). 26 января 1945 г. моряки экипажа «Куин Элизабет» вместе с моряками крейсеров высадились на островах Чедуба. В апреле-мае принимал участие в прикрывающих операциях по захвату Рангуна, во время одной из операций был потоплен японский крейсер «Хагуро». Вернулся домой в июле 1945 г. и в августе переведен в резерв в Розайте. Продан в июне 1948 г.

«Вэлиант»

Построен в Фэирфилде (январь 1913 г. – февраль 1916 г.). В составе Гранд Флита служил в 5-й эскадре линейных кораблей. Во время

Ютландского боя повреждений не получил. С 1919 по 1924 гг. служил в 1-й эскадре Атлантического флота. В Средиземноморском флоте в 1924-1929 гг. (прошел переоборудование в 1929-1930 гг.). В Атлантическом флоте в 1930-1932 гг. В составе флота Метрополии в 1932-1935 гг. В Средиземноморском флоте в 1935-1937 гг. С 1937 по 1939 г. проходил модернизацию. В декабре 1939 г. ушел к островам Вест-Индия.Участвовал в охране конвоя из Галифакса в Британию и присоединился к флоту Метрополии в феврале 1940 г. В августе 1940 г. в Средиземноморском флоте. Вместе с «Уорспайтом» бомбардировал Валону в декабре 1940 г. 5 января 1941 г. обстреливал побережье северо-западнее Бардиа, поддерживая армию. В марте 1941 г. принимал участие в бою у Матап8на вместе с «Бархэмом» и «Уорспайтом». В мае 1941 г. участвовал в операции у Крита, во время которой в корму попало два снаряда, но серьезных повреждений не получил. 19 декабря 1941 г. поврежден человеко-торпедой в бухте Александрия. Вступил в Восточный флот в апреле 1942 г. Вернулся домой для переоборудования в феврале 1945 г. В июне снова в составе Соединения Н Средиземноморского флота. Принимал участие в десанте на Сицилии в июле 1943 г., патрулируя восточное побережье, чтобы не допустить атаки на штурмующие силы. Принимал участие в бомбардировках между Реджио и Катена до высадки в Италии. Принимал участие в высадке десанта в Салерно в сентябре. Вернулся домой в октябре для ремонта перед вступлением в Восточный флот в январе 1944 г. В июле 1944 г. бомбардировал Себанг вместе с 1-й эскадрой линкоров. В январе 1945 г. вернулся домой для ремонта, который продолжался до конца войны. Закончил свою карьеру в составе отряда из четырех кораблей, сформированного для обучения кочегаров и механиков в Девонпорте.

Продан в августе 1948 г.

Сообщение, опубликованное в феврале 1948 г., о том, что «Куин Элизабет», «Вэлиант», «Ринаун», «Нельсон» и «Родней» выведены из списков флота и разобраны на металл, было воспринято как национальный шок. Никогда прежде группа военных кораблей не волновала так сердца людей; каждый из этих кораблей в течение долгих лет был источником веры в победу, гордостью и символом морского могущества, а для многих десятков тысяч мужчин – любимым плавающим домом, оставившим много счастливых воспоминаний. Пришло время, когда эти славные корабли больше не могли оставаться в строю, и это было трудно понять, возможно, труднее принять. В Адмиралтейство поступали обращения с просьбой оставить корабли для учебных целей или, по крайней мере, для вспомогательной службы. И хотя Первый Лорд признал, что подписал «смертный приговор» пяти верным старым друзьям, Совет Адмиралтейства решил, что небольшая скорость не позволяет оставить их в списках нашего будущего флота, кроме того, эти линкоры больше не могли рассматриваться как главные корабли сегодняшнего дня и тем более завтрашнего.

Как и другие большие корабли нашего флота – «Минотавр», «Эджинкорт», «Александра», «Маджестик», «Дредноут», «Айрон Дюк» и «Лайон» – «Куин Элизабет» и ее тридцатилетняя служба могут быть предметом гордости британцев, и да останется она в памяти нашей как воплощение достоинств и качеств кораблей этого типа.

Общее

На «Вэлианте» была трубчатая мачта в корме, как на «Уорспайте»; в 1945 г. установили треногую мачту, чтобы нести тяжелые антенны радара, как на «Куин Элизабет». Его фок-мачта была так же перестроена, как на «Кинг Джордж V», в обширную носовую надстройку.

Линейный корабль «Южная Каролина»

Наружный вид на момент вступления в строй

Корабли обеспечили мощными катерами, которые включали два 45-фт сторожевых, один 45-фт командирский, два 25-фт и плоскую дингу (индийская маленькая шлюпка). Для аварийного освещения, вместо старых масляных ламп, стали применять на батареях фонари, включавшиеся автоматически, когда штатное освещение выведено из строя.

Комментарий специалиста CruClub

Queen Elizabeth - новый, современный лайнер.На данном корабле можно совершить путешествие по Северной Европе, а также Средиземноморью и при этом самым популярный порт отправления - Лондон (Саутгемптон). На корабле буквально все так или иначе связано с Британией. Интерьеры лайнера, декор, атмосфера создают ощущение британского города с его отличительными чертами и особенностями. Еще больше усиливают ощущения знаменитые чайные церемонии в 5 вечера, британская музыка, а также тематические развлечения и вечеринки. При этом, вы не встретите британского персонала на борту, а расплачиваться будете американской валютой.

Данный лайнер заслуживает 5* и идеально подойдет для тех, кто влюблен в Британию.

Осенью 2010 компания Cunard пополнила свой флотлайнером Queen Elizabeth .

На борту этого лайнера вы сможете ощутить очарование 1930-х годов. Украшением лайнера является трехэтажный лобби с торжественной лестницей, очаровательными балконами, а также cкульптурой высотой 5,6 метров.

Двухъярусная библиотека также является украшением этого корабля. Она выполнена в теплых тонах, с естественным освещением и невероятным стеклянным потолком.

Queens Room еще одно атмосферное место, в интерьере которого использовано много дорогих материалов, а обстановка создает впечатление, что вы перенеслись в другое место и время. Здесь можно наслаждаться послеобеденным чаем, а также вальсировать вечерами по искусно выложенному паркету.

На корабле:

• морской музей Cunardia
• интернет-центр
• конференц-центр
• 7 баров и кафе
• 3 основных ресторана
• детская программа
• спа и фитнесс центр
• сигарная комната
• клуб Commodore
• казино Empire
• ночной клуб
• библиотека
• бальный зал
• театр
• зимний сад

Питание:

В зависимости от забронированной Вами каюты за Вами будет закреплен столик в одном из трех ресторанов. Завтрак и обед в этих ресторанах сервируются с открытой сменой питания, ужин - в две смены. На борту несколько альтернативных ресторанов, предлагающих кухни народов мира (традиционная английская, итальянская, азиатская и другие кухни). К вашим услугам 24 - часовое обслуживание в каюте. Завтрак и обед сервируются также в ресторане со шведским столом.

Развлечения, спорт:

Концертный зал, сигарный клуб, множество баров, ночной клуб, казино, игровые автоматы, танцзал, СПА - центр (массаж, талассотерапия, сауна, оздоровительные программы), салон красоты, тренажерный зал, спортзал, зимний сад, бассейны, настольный теннис, библиотека, книжный магазин, лекционный центр, детский клуб, бутики.

Дата последней реновации корабля: ноябрь 2018.

Поначалу в Великобритании многие были настроены против линкоров совершенно нового типа. Их строительство требовало больших затрат, к тому же после их постройки большая часть линейного флота самой мощной морской державы мира сразу же оказалась бы устаревшей.

Тем не менее решение было принято весьма быстро, особенно благодаря адмиралу Джону Фишеру, который всемерно заботился о том, чтобы какое-то другое государство не опередило Великобританию в любых новшествах, вводимых на флоте. В рекордные сроки был составлен проект и начато строительство линейного корабля «Дредноут» («Неустрашимый»). Этот корабль, спущенный на воду 10 февраля 1906 года, имел характеристики, присущие всем поздним линкорам, которые и стали называться «дредноутами». При водоизмещении 18000 т он, с помощью паровых турбин, развивал скорость хода 21 узел и обладал унифицированным вооружением из десяти 305-мм орудий. Для отражения атак миноносцев на малых дистанциях к ним были добавлены и 12- фунтовые орудия.

Разделы этой страницы:

Приложение № 3 Хронология службы линкоров типа "Куин Элизабет"

"Куин Элизабет"

Февраль 1915 г. Переведен в Средиземное море.

С 25 февраля по 14 мая 1915 г. Флагман Восточно- Средиземноморского соединения. Принимает участие в Дарданелльской операции. В боях с турецкими фортами расход боезапаса составил 86 381-мми71 152-мм снарядов. Затем линкор был отозван. Причины этого неизвестны. Официальная версия - износ стволов орудий главного калибра, неофициальная - страх потери линкора.

Июнь 1916 г. Временный флагман 5-ой бригады линкоров.

9-10 сентября 1917 г. На "Куин Элизабет" поднят флаг американского адмирала Майо. Это событие было уникальным в жизни корабля да и всего Английского Королевского флота.

15 ноября 1918 г. На борту линкора немецкая делегация приняла условия интернирования, фактически капитуляции кораблей Флота Открытого моря.

21 ноября 1918 г. "Куин Элизабет" выводит в море Гранд Флит, навстречу сдавшемуся немецкому флоту. После "рандеву" проводит его в бухту Абеледи (остров Мэй).

Июль 1919 г - июль 1924 г (по другим данным, ноябрь 1924 г). Флагманский корабль Атлантического флота.

Июль 1924 -1926 год. Флагманский корабль Средиземноморского флота.

Апрель 1926 г. Возвращение в Англию.

Декабрь 1940 г. Командование Королевского флота принимает решение о перебазировании корабля в Розайт, хотя работы еще не были закончены, так как были серьезные опасения, что линкор получит повреждения во время одного из налетов немецкой авиации и не сможет войти в состав действующего флота.

Январь- апрель 1941 г. "Куин Элизабет" в составе 2- й бригады флота Метрополии. Охота за немецкими рейдерами.

Конец апреля - начало мая 1941 г. Принято решение о переводе линкора на Средиземное море.

3-12 мая 1941 г. Операция "Тайгер". Проводка каравана через Средиземное море из Александрии в Гибралтар. В начале пути он состоял из 5 транспортов. Эскорт состоял из линейного крейсера "Ринаун", авианосца "Арк Ройяль", 2-х легких крейсеров и 3-х эсминцев. В состав охранения были включены: линкор "Куин Элизабет", крейсера "Найад", "Глостер" и "Фиджи, 4 эсминца. 9 мая 1941 года рядом с бортом "Куин Элизабет" прошла торпеда. 12 мая все британские соединения прибыли в Гибралтар и Александрию. Потерян 1 транспорт.

Середина мая 1941 г. "Куин Элизабет" в составе соединения "А" вице-адмирала Придхэма Уиппела, в которое также входил линкор "Бархэм" и 5 эсминцев, патрулирует западнее Крита.

20 мая 1941 г. Высадка немецкого воздушного десанта на Крит. "Куин Элизабет" и остальные корабли соединения "А" принимают топливо в Александрии.

25 мая 1941 г. "Куин Элизабет" в составе эскадры вице-адмирала Придхэм Уиппела выходит в море. Вместе с ней в море вышли линкор "Бархэм", авианосец "Формидейбл" и 9 эсминцев.

26 мая 1941 г. Самолеты авианосца должны были бомбить аэродром в Скарпанто. Во время бомбардировки были уничтожены несколько немецких пикирующих бомбардировщиков. На отходе английские корабли атаковали самолеты "Люфтваффе". Пикировщики "Ю-87" повредили авианосец и эсминец "Нубиен" 27 мая 1941 г. Самолеты "Ю-87" повредили "Бархэм". "Куин Элизабет", единственный из тяжелых кораблей, повреждений не получил.

Лето-осень 1941 г. Служба в составе флота.

23-25 ноября 1941 г. Итальянцы проводят в Северную Африку несколько небольших конвоев. На перехват выходит Мальтийское ударное соединение "К". Затем, выполняя приказ премьер-министра У. Черчилля, в море выходят главные силы Средиземноморского флота, разделенные на два соединения: "А": линкоры "Куин Элизабет", "Бархэм" и "Вэлиант", 8 эсминцев. Соединение: "Б": 5 крейсеров и 4 эсминца.

6 декабря 1941 г. "Куин Элизабет" атакован подводной лодкой "U-79" (капитан-лейтенант Кауфманн).

Ночь с 13 на 14 декабря 1941 г. Итальянская подводная лодка "Шире" (капитан 2 ранга Боргезе) выпустила 3 человека-торпеды "Майеле". Им удалось заложить мины под линкорами "Куин Элизабет" и "Вэлиант" и норвежским танкером "Сетона". Взрыв прогремел под котельным отделением "В". На "Куин Элизабет" повреждено 11000 квадратных футов двойного дна, затоплены котельные отделения. Корабль стал на грунт. Повреждены были линкор "Вэлиант", танкер и находившийся у его борта эсминец "Джервис". Англичанам удалось скрыть от вражеской разведки факт повреждения кораблей.

Июль-декабрь 1943 г. Линкор в составе флота Метрополии. Прохождение курса боевой подготовки.

30 декабря 1943 г. ИзСкапа-Флоу выходит 1-я бригада линкоров Восточного флота: "Куин Элизабет", "Вэлиант" и линейный крейсер "Ринаун". В районе Клайда рандеву с авианосцем "Илластриес". Соединение вышло в Индийский океан, по пути совершив заход на Мадагаскар.

Февраль-март 1944 г. Прохождение курса боевой подготовки.

21 марта 1944 г. Операция "Дипломат". Из Коломбо выходят корабли британского Восточного флота адмирала Соммервиля. Линкоры "Куин Элизабет", "Вэлиант", линейный крейсер "Ринаун", авианосец "Илластриес", крейсера "Лондон", "Гамбия" (новозеландский) , "Цейлон" и "Кумберленд" и 11 эсминцев под английским. австралийским и голландским флагами.

Полдень 27 марта 1944 г. Рандеву с американским соединением TG585 (авианосец "Сарагота" и 3 эсминца). Место рандеву юго-западнее острова Кокос.

16 апреля 1944 г. Первый день операции "Кокпит", авианосного рейда на порт Сабанг, северо-восточное побережье острова Суматра. Британский Восточный флот вышел в море двумя соединениями в составе линкоров "Куин Элизабет", "Вэлиант" и др. кораблей.

6 мая 1944 г. Начало операции "Трансом" (авианосный рейд на Сурабаю, остров Ява). Британский Восточный флот выходит в море (линкоры "Куин Элизабет", "Вэлиант", "Ришелье" и др. корабли).

Июнь-июль 1944 г. Боевая подготовка.

25 июля 1944г. С авианосцев "Илластриес" и "Викториэс" стартовали 34 "Корсара", для атаки аэродромов в районе Сабанга. Флагманский линкор "Куин Элизабет" вел за собой "Вэлиант", "Ринаун" и "Ришелье". Был открыт огонь Главным калибром по вражескому порту. Расход боезапаса составил 294 381-мм, 134 203-мм, 324 152-мм, 500 127-мм, 123 102-мм снарядов. Голландский крейсер "Тромп" и 3 эсминца проникли в гавань.

Линейный корабль "Куин Элизабет" на ремонте в США. Июнь 1943 г.

Август - сентябрь 1944 г. Служба в составе флота.

23 августа 1944 г. Смена командования Восточным флотом, место адмирала Сомервиля занял победитель "Шарнхорста" адмирал Фрезер. Изменился и корабельный состав флота. В него вошли линкоры "Хоу", "Куин Элизабет", "Ришелье", линейный крейсер "Рипаун", авианосцы "Индомитебл", "Викториэс", "Илластриес", 11 крейсеров и 36 эсминца.

Октябрь-ноябрь 1944 г. "Куин Элизабет" проходит ремонт на верфи в Дурбане.

22-23 ноября 1944 г. Реорганизация британского Восточного флота. Он был разделен на два флота. Все новейшие корабли вошли в состав вновь сформированного Тихоокеанского флота. Командующим был назначен адмирал Фрезер. В состав британского Восточного флота вошли: линкор "Куин Элизабет", линейный крейсер "Ринаун", 5 эскортных авианосцев, 8 крейсеров, 24 эсминца. Еще один линкор Восточного флота "Ришелье" ремонтировался в Европе. Командование принял вице- адмирал Пауэр.

Декабрь 1944 г. Служба в составе флота.

16 января 1945 г. Операция "Мотодор". Англичане высаживают две бригады на остров Ра мри. Артподготовку и поддержку десанта осуществляют линкоры "Куин Элизабет", крейсер "Феб", 2 эсминца и ряд малых кораблей. Воздушные операции проводили самолеты с эскортного авианосца "Эмир". Попытка 18 японских самолетов атаковать плацдарм была отбита.

Январь-апрель 1945 г. "Куин Элизабет" выполняет различные задания.

8 (по другим данным, 7) апреля 1945 г. Первый день операции "Санфиш", в море выходит соединение "TF- 63", линкоры "Куин Элизабет", "Ришелье", тяжелые крейсера "Лондон" и "Кумберленд", эскортные авианосцы "Эмперор" и "Хедив", 4 эсминца.

27 апреля 1945 г. В рамках операции "Бишоп" корабли соединения "TF-63" (линкоры "Куин Элизабет", "Ришелье", эскортные авианосцы "Шах" и "Эмпресс", крейсера "Кумберленд", "Суффанк", "Цейлон" и "Тромп" и 5 эсминцев) обстреляли Порт Блейр.

10 мая 1945 г. Британские подводные лодки обнаружили японский тяжелый крейсер "Хагуро" и эсминец "Камикадзе". После получения этой информации сформировано соединение "TF-61" (линкоры "Куин Элизабет". "Ришелье" и др.).

Конец мая-начало июля 1945 г. Служба в составе флота.

12 июля 1945 г. В состав Восточного флота зачислен линкор "Родней". "Куин Элизабет" получает приказ о возвращении в Англию.

Август 1945 - март 1948 г. Используется в качестве плавказармы в Портсмуте, Розайте и Портленде.

"Уорспайт"

Конец марта - начало апреля 1915 г. Прохождение испытаний и курса боевой подготовки.

Апрель 1915 г. Прибыл в Скапа-Флоу и вошел в состав 5-й эскадры Гранд Флита.

31 мая 1916 г. Участвовал в Ютландском бою. Линкор израсходовал 259 снарядов, добился нескольких попаданий в немецкие линкоры и линейные крейсера. Сам получил 29 попаданий тяжелыми снарядами. Из них 15 280-мм и 305-мм. Потери экипажа 14 убитыми, 16 ранеными. Вечером получил приказ самостоятельно возвращаться на базу.

1 июня 1916 г. Во время возвращения на базу был атакован подводной лодкой "U-51". Две торпеды прошли мимо, корабль дал полный ход. Через 2 часа атакован подводной лодкой "U-66" которой с трудом удалось уйти от таранного удара.

Февраль 1918 г. Флагманский корабль 5-й эскадры линкоров.

Март - ноябрь 1918 г. Служба в составе флота.

1919 год - май 1921 г. "Уорспайт" в составе 2-й бригады линкоров Атлантического флота.

Апрель - май 1926 г. Подготовка и переход в Средиземное море.

Июль 1928 г. Посадка на мель в Эгейском море.

Август - декабрь 1928 г. Возвращение в Англию. Работы по устранению повреждений.

Январь 1929 г. Переход на Средиземное море.

Май 1930 г. Переведен в состав 2-й бригады линкоров Атлантического флота.

Март 1934 г. Начало модернизации.

29 июня 1937 г. Официальное завершение работ. "Уорспайт" становится флагманом Средиземноморского флота.

Январь 1938 г. Прибытие в Средиземное море.

Конец октября 1939 г. На корабле получен приказ о переводе во флот Метрополии.

Ноябрь 1939 г. Переход в Англию. Командование Королевского флота приняло решение использовать корабль в охранении конвоев из Галифакса.

Конец ноября 1939 г. Немецкие линейные корабли "Шарнхорст" и "Гнейзенау" вышли в море 23 ноября. Британское адмиралтейство направило линкор на патрулирование Датского пролива.

7 апреля 1940 г. Немецкая операция по оккупации Дании и Норвегии. Британский флот метрополии выходит в море, надеясь навязать бой немецкому флоту.

10 апреля 1940 г. "Уорспайт" и авианосец "Фьюриес" присоединяются к флоту Метрополии, который продолжает безрезультатный поиск у западного побережья Норвегии.

11 апреля 1940 г. Командующий флотом адмирал Форбс отпустил для пополнения запасов топлива все легкие крейсера и эсминцы. А сам возглавил линкоры "Родней", "Вэлиант", "Уорспайт", авианосец "Фьюриес", тяжелые крейсера "Йорк", "Бервик", "Девоншир" к Тронхейму. Самолеты-торпедоносцы с авианосца "Фьюриес" атаковали немецкие эсминцы в гавани, но безрезультатно. Главный объект атаки тяжелый крейсер "Адмирал Хиппер" ускользнул.

12 апреля 1940 г. "Уорспайт" становится флагманом миноносного соединения. Они должны были уничтожить немецкие эсминцы в порту Нарвика и подготовить плацдарм для союзного десанта.

13 апреля 1940 г. Второй бой у Нарвика. "Уорспайт" и эсминцы сопровождения уничтожают восемь немецких эсминцев. Линейный корабль уничтожает эсминцы "Эрих Келлнер" и "Эрих Гизе". Катапультированный самолет "Свордфиш" уничтожил немецкую подводную лодку "U- 64" (капитан-лейтенант Шульц).

13 апреля - 19 апреля 1940 г. "Уорспайт" поддерживает огнем союзные войска у Нарвика. Отряд морских пехотинцев корабля принимает участие в бою на суше.

14 апреля 1940 г. Линкор атакован подводной лодкой "U-47" (капитан-лейтенант Прин). Атака была безрезультатной, не сработали взрыватели немецких торпед.

24 апреля 1940 г. Соединение адмирала флота лорда Корка, в составе "Уорспайта", крейсера "Эффингем" (флагман) "Аурора", "Энтерпрайз" и 1 эсминца обстреливали немецкие войска на побережье.

Конец апреля - начало мая 1940 г. В Адмиралтействе приняли решение о возвращении "Уорспайт" на Средиземное море.

Вторая половина мая - начало июня 1940 г. Служба в составе Средиземноморского флота.

11 июля 1940 г. Корабли Средиземноморского флота адмирала Кэннингхема выходят в море. Это были линкоры "Уорспайт" (флагман), "Малайя", авианосец "Игл", 7-я бригада крейсеров ("Орион", "Нептун", "Сидней", "Ливерпуль", "Глостер", 2 старых легких крейсера "Каледон", "Калипсо", 8 эсминцев). Цель выхода - поиск на вражеских коммуникациях у ливийского побережья.

9 июля 1940 г. Бой у Калабрии (Пунто Стило). В первые же минуты этого боя "Уорспайт" добился попадания в линкор "Джулио Чезаре".

21 июля - 30 июля 1940г. Главные силы Средиземноморского флота линкоры "Уорспайт", "Роял Северен" и "Малайя" прикрывали конвойную операцию в Эгейском море.

16 августа 1940 г. В море выходят корабли Средиземноморского флота: линкоры "Уорспайт", "Малайя", "Реммилес", тяжелый крейсер "Кент" и 12 эсминцев.

29 августа - 6 сентября 1940 г. "Уорспайт" принимал участие в операции по проводке пополнений для Средиземноморского флота и проводке конвоя на Мальту. В операции принимало участие также соединение "Н".

28 сентября - 3 октября 1940 г. Операция "MBS’’. Средиземноморский флот (линкоры "Уорспайт" и "Вэлиант", авианосец "Илластриес", крейсера "Йорк", "Орион", "Сидней", 11 эсминцев) выходит в море. Цель - прикрытие крейсеров "Ливерпуль" и "Глостер" с войсками, которые перевозились из Александрии на Мальту.

8-14 октября 1940 г. Британская операция "МВ-6", проводка конвоя на Мальту. Дальнее прикрытие осуществлял Средиземноморский флот (линкоры "Уорспайт", "Вэлиант", "Малайя", "Раммилес", авианосцы "Игл", "Илластриес", крейсера "Йорк", "Глостер", "Ливерпуль", "Аякс", "Орион", "Сидней" и 16 эсминцев). Конвой благополучно дошел до Мальты.

Линейный корабль "Вэлиант"

25 ноября 1940г. В море выходят корабли Средиземноморского флота: линкоры "Уорспайт", "Вэлиант", крейсера "Аякс", "Орион". "Сидней" и эсминцы. Они прикрывают крейсера с войсками, идущие в Гибралтар.

Конец ноября-середина декабря 1940 г. Служба в составе флота.

20-22 декабря 1940 г. "Уорспайт" (флагман адмирала Кэнингхема), самостоятельно пошел на Мальту, где и находился до 22 декабря.

3 января 1941 г. Линкоры "Уорспайт", "Вэлиант", "Бархэм" и 7 эсминцев поддержали огнем войска, наступавшие на Бардию.

6 января 1941 г. В море находится Мальтийский, Пирейский конвои и крейсера с войсками для Мальты. Из Александрии для их прикрытия выходят корабли соединения "А" (линкоры "Уорспайт" и "Вэлиант", авианосец "Илластриес" и 8 эсминцев).

10 января 1941 г. Эсминец охранения "Галлант" подорвался на мине, отбуксирован на Мальту. Впервые над Средиземным морем появилась немецкая авиация. Пикировщики "Ю-87" серьезно повредили авианосец. Одна из бомб попала в носовую часть линкора "Уорспайт", повреждения были незначительны.

Февраль - март 1941 г. Служба в составе флота.

27 марта 1941 г. Британская радиоразведка прочитала несколько итальянских и немецких радиограмм, в которых говорилось об операции итальянского флота в районе Крита. В море вышел британский Средиземноморский флот. Вскоре английская авиаразведка обнаружила вражеские корабли.

28 марта 1941 г. Бой у Матапана. С утра неравный бой между британскими крейсерами и частью сил, в том числе и линкором итальянского флота. Весь день итальянские корабли атаковались палубной и береговой авиацией англичан. Повреждены были "Витторио Венето" и крейсер "Пола". Незадолго до полуночи британские линкоры обнаружили итальянские корабли. "Уорспайт" дал два бортовых залпа по "Фиуме" и два по "Зара". Всего в этом бою итальянцы потеряли 3 тяжелых крейсера и два эсминца.

18 апреля 1941 г. Адмирал Кэнпингхем выводит в море линкоры "Уорспайт", "Бархэм", "Вэлиант", авианосец "Формидейбл", крейсера "Калькутта" и "Фед". Задачей стало сопровождение транспорта "Бреконшир" с грузом для Мальты.

Ночь с 20 на 21 апреля 1941 г. Обстрел Триполи. Разрушены баки с нефтью, повреждены 6 транспортов и эсминец.

Конец апреля - начало мая 1941 г. Служба в составе флота.

6-12 мая 1941 г. В рамках операций "Тайгер" в море выходит Средиземноморский флот: "Уорспайт", "Бархэм", "Вэлиант", крейсера 7-й бригады, крейсер-минзаг "Эбдиел", 19 эсминцев.

Середина мая 1941 г. Подготовка к отражению десанта на Крит.

20 мая 1941 г. Высадка воздушного десанта на остров Крит. Линкоры "Уорспайт", "Вэлиант", крейсер "Аякс", 8 эсминцев, сменило соединение "А".

22мая 1941 г. Налеты "Люфтваффе". "Уорспайт" получил попадание бомбой, сброшенной с "Me-109". Повреждения были серьезными. Уничтожены 152- и 102-мм орудия правого борта. Потери экипажа: 43 убитых, 69 раненых.

Май- июнь 1941 г. Ремонт повреждений.

Ночь с 23 на 24 июня 1941 г. Рейд немецкой авиации на Александрию. Около борта "Уорспайт" взорвалась бомба, появилась течь.

25 июня - 11 августа 1941 г. Переход на ремонт в США, через Тихий океан с посещением Гонолулу.

Январь - март 1942 г. "Уорспайт" зачислен в состав Восточного флота. Переход к новому месту базирования на Цейлоне, с посещением Австралии.

27 марта 1942 г. Новым командующим британским Восточным флотом назначен адмирал Соммервиль, он поднял свой флаг на "Уорспайте".

Апрель - конец июля 1942 г. "Уорспайт" охраняет конвои в Индийском океане.

1-10 августа 1942 г. Соединение "А" (британского Восточного флота): линкор "Уорспайт", авианосцы "Формидебл" и "Илластриес", 4 бригада крейсеров и эсминцы, - изображает подготовку лжедесанта на Андаманские острова. Цель - отвлечь японцев от американской высадки на Соломоновых островах.

Август-сентябрь 1942 г. Служба в составе флота.

4-18 февраля 1943 г. Сопровождение океанского конвоя "Памфлет". Перевозка 30000 человек, 9 австралийских дивизий из Северной Африки на родину.

Конец февраля - начало марта 1943 г. Служба в составе флота.

Март - начало мая 1943 г. Возвращение в Англию.

17-23 июня 1943 г. Английское соединение "Н": линкоры "Уорспайт", "Нельсон", "Родней", "Вэлиант", авианосец "Индоматебл", 14 английских, 2 французских, 1 польский и 1 греческий эсминец совершают переход из Скапа-Флоу в Гибралтар, потом в Оран.

24 июня - 5 июля 1943 г. "Уорспайт" стоит в Оране, а потом переходит в Александрию. Вместе с ним совершают межбазовый переход "Вэлиант", "Формидейбл", крейсера "Аврора", "Пенелопа" и 6 эсминцев.

7 июля 1943 г. "Уорспайт" с этими же кораблями выходит в море, для прикрытия конвоев с войсками. Фактически началась высадка в Сицилии.

Июль - август 1943 г. Служба в составе флота.

2 сентября 1943 г. В рамках операции "Бейтаун" (английская высадка в Калабрии), "Уорспайт" принимал участие в артиллерийской подготовке.

8 сентября 1943 г. Италия заключила перемирие с союзниками. Королевский итальянский флот пошел на Мальту. На переходе немецкая авиация потопила флагманский линейный корабль "Рома".

8 сентября 1943 г. Завершена подготовка к операции "Эвеланш" и высадке в заливе Салерно, "Уорспайт" находится в составе соединения "Н": линкоры "Нельсон", "Родней", "Вэлиант", авианосцы "Илластриес" и "Формидейбл".

Ночь с 8 на 9 сентября 1943 г. Немецкие самолеты- торпедоносцы атаковали вражеское соединение: торпеды прошли рядом с "Уорспайтом" и "Формидеблом.

10 сентября 1943 г. Для встречи итальянского флота было сформировано специальное соединение английского флота в составе линкоров "Уорспайт" и "Вэлиант".

14 сентября 1943 г. "Уорспайт" готовится к переходу в Англию. Но вскоре последовала отмена, линкор перешел к Салерно. Три немецкие дивизии начали контратаку и высадившиеся союзные войска оказались на грани гибели.

16 сентября 1943 г. "Уорспайт" продолжает поддерживать десант. Немецкая авиация атаковала линкоры. Во время налета применялись радиоуправляемые бомбы "FX-1400". Именно ими был потоплен итальянский линейный корабль "Рома". Одна бомба попала в "Уорспайт", вторая разорвалась у борта. Первая попала около трубы, прошла через весь корабль и разорвалась под ним. Размер пробоины составил от 20 до 14 футов. Затоплены были все котельные отделения. Вторая бомба взорвалась у борта, на уровне 5-го котельного отделения, которое было затоплено. Из-за повреждений вышла из строя башня "X". Корабль получил крен в 5°, в корпус поступило 5000 тонн воды. Корабль лег в дрейф.

Ноябрь 1943 год. Буксировка в Гибралтар.

Март 1944 г. Переход в Англию.

Март - апрель 1944 г. Ремонт в Розайте. Не стали восстанавливать котельное отделение № 5 и башню "X".

Май 1944 г. Прохождение курса боевой подготовки.

6 июня 1944 г. Операция "Оверлорд": высадка западных союзников во Франции. "Уорспайт" вошел в состав соединения "D", которое должно было оказывать артиллерийскую поддержку на участке высадки "Сворд". Корабельная артиллерия сделала очень много для обеспечения успеха высадки.

Ночь с 6 на 7 июня 1944 г. Немецкая 5-я флотилия миноносцев атаковала корабли соединения "D". Торпеды прошли между "Уорспайтом" и "Рэмилиесом" и рядом со штабным кораблем "Ларгс", одна из торпед поразила норвежский эсминец "Свеннер", который вскоре затонул.

13 июня 1944 г. Линкор подорвался на мине и получил серьезные повреждение корпуса, механизмов и оборудования, гребной вал левого борта вышел из строя.

Июнь-август 1944 г. Ремонт в Розайте. Объем работ ограничен, были проведены те работы, которые позволили использовать "Уорспайт" только для обстрела побережья. Не были отремонтированы башня "X". 1 котельное отделение, 1 вал. Скорость линкора была ограничена 15,2 узлами.

Сентябрь - ноябрь 1944 г. Служба в составе флота.

Апрель 1947 г. Начата буксировка корабля из Портсмута к месту разборки.

Появление дредноутов класса «Куин Элизабет» (Queen Elizabeth Class) стало революционным событием в истории мирового кораблестроения. Изменения коснулись видов и расположения вооружения, скорости хода, впервые судно использовало только жидкое топливо – нефть. Все эти преобразования стали возможны благодаря новому Первому лорду Адмиралтейства – Уинстону Черчиллю. До его прихода планы по строительству линкоров включали закладку усовершенствованных моделей « ». Однако появились слухи о том, что планирует увеличить мощность своего морского вооружения. В то же время Япония и США уже имели 14-дюймовые орудия. Для продолжения демонстрации своего могущества необходимо было удивлять противника. При этом пушки калибром 381 мм (15 дюймов) находились только на стадии разработки, соответственно не прошли испытания. Черчилль решил рискнуть и построить принципиально новый дредноут, отличающийся от своих предшественников.

Бронирование, вооружение «Куин Элизабет»

Защита корабля в некоторых местах была усилена, но кое-где бронь пришлось ослабить – палуба была оббита пластинами толщиной всего 6 мм. Турбогенераторы обеспечивали бесперебойную работу всех электрических устройств. Была улучшена система опреснения воды – до 650 тонн в сутки. Скорость движения достигала 25 узлов.

Главный калибр 381-мм пушек 15″/42cal Mk I

Вооружение состояло из следующих видов техники:

• 8 морских 381-мм пушек 15″/42cal Mk I, которые гарантировали увеличенную дальность стрельбы и мощность поражения. Было решено убрать одну башню главного калибра. Расчеты показали, что залп из 8 новых 15-дюймовых артиллерийских установок превысит общий вес предыдущих десяти 13,5-дюймовых орудий. Освободившееся пространство можно было использовать для размещения дополнительных котлов, обеспечивающих увеличенную скорость хода. Такое решение оказалось вполне успешным, опыт использовался в последующих разработках.
• 16 противоминных установок 152-мм Mk XII. 12 пушек повторяли свое расположение на «Айрон Дюке». При этом было добавлено еще 4 казематные установки – по 2 с каждой стороны на главной палубе. Однако основная проблема с размещением вторичного вооружения так и не была решена – при волнении на море установки затапливались. Со временем некоторые из них пришлось демонтировать.
• 2 зенитные пушки калибром 76 мм;
• 4 подводных торпедных аппарата 533 мм.

Служба

Планировалось построить 6 линейных кораблей данного класса. Фактически было заложено всего 5 судов. Четыре из них в 1916 году участвовали в Ютландском сражении. Радиус поражения составлял более 17 км, это расстояние превышало дальность стрельбы немецкой военной техники. Тем не менее неприятель сумел подойти на близкое расстояние и повредил три линкора типа «Куин Элизабет». В послевоенные годы они прошли модернизацию и получили ряд усовершенствований в сфере вооружения и электроники.

В первые годы Второй мировой войны судно «Barham» подверглось нападению со стороны немецкой подводной лодки U-331. Вместе с кораблем под воду ушло 862 члена экипажа. Однако до этого линкор принял участие в битве при Дакаре, где он повредил французский корабль, управляемый противниками. В 1941 году участвовал в потоплении итальянского тяжелого крейсера.

Остальные четыре дредноута участвовали во многих известных сражениях, каждый из них был поврежден неприятелями. Так, головной корабль «Куин Элизабет» в декабре 1941 года у берегов Египта был заминирован итальянскими водолазами. Следующие полтора года он провел в ремонтных доках Александрии, США и Великобритании. Восстановившись, судно продолжило участие в военных сражениях. После окончания войны все описываемые линкоры были сняты с вооружения.

13 ноября 1941 года вышедший из Гибралтара английский авианосец “Арк ройял” водоизмещением 22 тыс. т был атакован в Средиземном море немецкой подводной лодкой и пошел ко дну в результате попадания одной торпеды (командир подводной лодки – капитан-лейтенант немецкого военно-морского флота).

25 ноября в районе Тобрука английская Восточно-Средиземноморская эскадра в составе трех линейных кораблей – “Бархэм” (флагман), “Куин Элизабет” и “Вэлиент” – и кораблей обычного охранения подверглась нападению другой немецкой подводной лодки (командир – капитан-лейтенант фон Тизенхаузен).

Этот случай заслуживает того, чтобы коротко рассказать о нем, учитывая мужество, проявленное экипажем подводной лодки, результаты атаки и обстоятельства (благоприятные и неблагоприятные), ее сопровождавшие.

В этот день Тизенхаузен обнаружил в перископ три военных корабля, шедших кильватерным строем на дистанции 500 м друг от друга. Командир лодки начал сближение с головным кораблем. Ему удалось прорвать цепь миноносцев и с дистанции 400 м выпустить четыре торпеды из носовых аппаратов. Торпедный удар пришелся по погребам боеприпасов, и корабль взлетел на воздух. К небу взметнулись обломки, и меньше чем за пять минут “Бархэм” исчез под водой, унося с собой свыше 800 человек экипажа.

Однако на подводной лодке обстановка мало подходила для того, чтобы праздновать победу. В силу каких-то причин, возможно потому, что она внезапно освободилась от тяжести четырех торпед, лодка всплыла и, двигаясь по инерции, очутилась недалеко от носа “Вэлиента”, шедшего вторым в строе кильватера. С линкора открыли бешеный огонь, однако дистанция была настолько мала, что подводная лодка оказалась вне зоны поражения.

Тизенхаузену чудом удалось избежать таранного удара. Лодка погрузилась у самого носа “Вэлиента”, скрылась под водой и смогла невредимой вернуться в базу .

В результате действий немецких подводных лодок в составе английского Средиземноморского флота в ноябре 1941 года осталось только два линейных корабля – “Куин Элизабет” и “Вэлиент”. И это как раз в тот момент, когда военно-морской флот Италии имел 5 линкоров, в том числе “Дориа”, “Витторио Венето” и “Литторио”, то есть 3 модернизированных и 2 мощных, новой постройки. Никогда, ни раньше, ни позже, Италия не располагала таким количеством линейных кораблей.

Англичане, чтобы избавить от опасности уничтожения свои два оставшихся линкора, в то время особенно ценных, ибо они представляли собой основную военно-морскую силу в восточной части Средиземного моря (обстановка на Дальнем Востоке не позволяла прислать подкрепления), приняли в Александрии все меры предосторожности.

Учитывая предыдущие действия 10-й итальянской флотилии в бухте Суда, Мальте и в Гибралтаре, англичане применили в Александрии новейшие оборонительные средства для охраны своих боевых кораблей, ожидавших благоприятного случая, чтобы выйти в море. Этот момент и был избран 10-й флотилией, чтобы нанести удар по кораблям противника, укрытым в базе.

Между тем на пост командира 10-й флотилии MAC был назначен капитан 2-го ранга Эрнесто Форца, храбрый и способный офицер. За блестяще проведенную в Тунисском проливе операцию против английского конвоя он был награжден золотой медалью “За храбрость”. Его мужество дополнялось богатым опытом ведения боевых действий торпедных катеров, очень полезным при использовании специальных средств. Форца получил прекрасную теоретическую и практическую подготовку в области применения морской авиации, будучи несколько лет летчиком-наблюдателем и преподавателем на курсах авиационных наблюдателей. Человек действия, враг бюрократизма на службе, разумный исполнитель, всегда готовый решить задачу с учетом изменяющейся обстановки, общительный, хороший товарищ, он командовал 10-й флотилией MAC до 1 мая 1943 года. Мое постоянное в тесное сотрудничество с ним оказалось весьма полезным для нашей работы.

Александрийская операция была тщательно подготовлена. Особое внимание при этом уделялось сохранению приготовлений в глубокой тайне, которая является непременной спутницей успеха любых действий и особенно таких, когда нескольким, по сути дела, беззащитным людям в темной глубине вод вражеского порта противостоят заграждения, многочисленные средства наблюдения, тысячи людей, находящихся под надежной защитой брони на суше и на кораблях с задачей обнаружить и уничтожить нападающих.

Чтобы получить необходимые данные и аэрофотосъемки, позволяющие установить дислокацию кораблей в порту и расположение оборонительных средств (сетевых заграждений и т, п.), широко использовалась воздушная разведка.

С особой тщательностью подготавливалась материальная часть – управляемые торпеды, доведенные до необходимой степени совершенства, после последних действий в Гибралтаре были приведены в полную готовность.

Роль “носителя” торпед снова поручили подводной лодке “Шире”. Отважный экипаж лодки, имевший уже достаточный опыт в подобного рода действиях, был тот же, что и прежде, ни один человек не был заменен. После обычного отдыха в Альто Адидже весь личный состав чувствовал себя превосходно.

Под моим руководством группа самых опытных водителей торпед тренировалась в совершении переходов, подобных тем, с которыми им придется встретиться в Александрии (цель подготовки была им неизвестна). Во время ночных тренировок воспроизводились реальные условия действий во вражеском порту с максимальным усложнением обстановки. В то время как водители на тренировочных занятиях привыкали правильно распределять свои силы с учетом протяженности маршрута и препятствий, встречающихся по пути следования, мы получали данные, необходимые для окончательной разработки плана операции. Таким образом, мы, как бы побывав на месте, имели возможность проверить все детали хода операции, расчет времени по этапам, способы преодоления препятствий, принятые меры предосторожности с целью обмануть вражеских наблюдателей и, наконец, степень подготовки отдельных исполнителей.

В один прекрасный день всех водителей торпед собрали и Форца обратился к ним с такой краткой речью: “Друзья, для выполнения очередного задания нужны три экипажа. Сейчас могу сказать только одно: в отличие от предыдущих действий в Гибралтаре возвращение очень маловероятно. Кто хочет пойти?” Не колеблясь ни минуты, все выразили желание принять участие в этой операции. Вопрос о составе участников пришлось решать командованию. В группу вошли: старший лейтенант Луиджи Дуранд де ла Пенне со старшиной водолазов Эмилио Бьянки; капитан морской инженерной службы Антонио Марчелья с водолазом Спартаке Скергат; капитан службы морского вооружения ВМФ Винченцо Мартеллотта с водолазом Марио Марине. Выбор пал на этих отважных, решительных людей, крепких телом и духом, потому что они были лучше подготовлены. Командиром группы был назначен де ла Пенне, уже участвовавший в аналогичных операциях в Гибралтаре. Совершенно случайно три офицера в группе оказались представителями трех различных служб военно-морского флота: строевой, инженерной и вооружения. В резерв были назначены старший лейтенант медицинской службы Спаккарелли и старший лейтенант морской инженерной службы Фельтринелл, оба более позднего набора, чем остальные.

Личный состав получил обычные инструкции о строжайшем сохранении тайны в разговорах и переписке с кем бы то ни было – с товарищами, старшими по чину и начальниками и, уж конечно, с родственниками. Проводились усиленные тренировочные занятия; теперь уже настолько специфические, что становилось ясно” о каких действиях идет речь. Приводились в порядок личные вещи на случай скорого и внезапного выезда на непредвиденный срок – навсегда в случае неудачи и на несколько лет в лагерь для военнопленных в самом счастливом случае. Подготовка шла полным ходом. Чтобы обеспечить успех подобных операций, их подготовку следует организовывать с особой тщательностью. Необходимо принять во внимание множество самых разнообразных фактов – от гидрографических и метеорологических данных до сведений об организации охранения противника.

Надо позаботиться о тысяче различных вещей: начиная от аэрофотосъемки объекта и кончая обеспечением надежной радиосвязи с подводной лодкой, чтобы информировать ее о количестве и расположении кораблей в порту и дать сигнал о выпуске торпед; от шифров до приведения в готовность материальной части; от приказов и распоряжений до подготовки экипажей торпед, чтобы в назначенный день они были в наилучшей форме; от изучения навигации и предварительной просадки курса подводной лодки и разработки путей прорыва в порт управляемых торпед до работы над новыми средствами нападения, чтобы нанести противнику как можно больший ущерб.

Нельзя надеяться на счастливый случай, необходимы точный, хладнокровный расчет и полное спокойствие. Возможности материальной части необходимо использовать до конца, люди должны приложить максимум усилий.

В этот подготовительный период мы потеряли ценного, подающего большие надежды офицера: погиб старший лейтенант Согос из штаба 10-й флотилии. По пути в Афины, куда он отправился, чтобы установить контакт с местными военными властями, обычная автомобильная катастрофа оборвала его молодую жизнь.

И вот наконец наступило время выхода в море на выполнение задания. Третьего декабря “Шире” покинула Специю. Мы сделали вид, что выходим на обычные учения, чтобы не возбуждать любопытства экипажей других подводных лодок, находящихся в базе.

Мой мужественный, сплоченный экипаж не знал о цели нашего похода, да и не стремился узнать, иначе пришлось бы держать ее в тайне, а тайны, как известно, хранить нелегко. Люди знали только, что предстоит новая операция, может быть такая же, как и прошлая, а может быть, еще более опасная. Они верили в своего командира и в свой корабль, которому во время подготовительных работ они отдавали все свое умение и старание, хорошо зная, что от работы его механизмов зависят успех и сама жизнь каждого из них.

Когда мы вышли из порта, к нам под покровом темноты, чтобы избежать посторонних взоров, подошла баржа. Она доставила из мастерских Святого Бартоломея управляемые торпеды № 221, 222 и 223, отрегулированные самым тщательным образом, легководолазные костюмы, кислородно-дыхательные приборы – то немногое, что требуется для превращения шестерых смельчаков в орудия разрушения.

Водители заботливо, почти с нежностью относились к своим торпедам. За каждым закреплена та, на которой он проходил подготовку, достоинства, недостатки и капризы которой ему отлично известны. Они сами поместили торпеды в цилиндры (де ла Пенне – в носовой, Марчелья и Мартеллотта – в кормовые) и прочно закрепили их, чтобы предохранить от толчков и избежать аварий.

Наконец глубокой ночью погрузка торпед закончена. Мы попрощались с водителями торпед, которые временно покидали нас, чтобы снова прибыть на самолете в самый последний момент. Мимо острова Тино через проход в минных заграждениях лодка выходит в море. 23 часа 3 декабря 1941 года. Началась операция “ЕА-3”, третья по счету попытка 10-й флотилии атаковать английскую Восточно-Средиземноморскую эскадру в Александрии.

До берегов Сицилии шли спокойно. А там произошел любопытный случай, о котором стоит упомянуть.

С мыса Пелоро вдруг принялись в открытую сигналить прожектором: “Подводная лодка “Шире”. Это уже сумасшествие! Что им нужно? Или они хотят, чтобы весь свет узнал, что “Шире”, единственная подводная лодка итальянских военно-морских сил, оборудованная для переброски специальных средств, вышла в море? Так можно раскрыть тайну, на сохранение которой было затрачено столько усилий. Вблизи маяка Святого Раньери (Мессина) к нам подошел катер командования ВМС, мне вручили пакет. Из Главного штаба ВМС сообщалось об обстановке в море, о расположении неприятельских кораблей и возможности встречи с ними. Одновременно из Мессины поступило сообщение, что несколько часов тому назад у мыса делл"Арми была обнаружена подводная лодка противника, атаковавшая наш конвой.

Мы должны были идти как раз мимо мыса делл"Арми. Я решил держаться мористее. До Таормина шли вдоль берегов Сицилии. Здесь я обнаружил подводную лодку, которая казалась неподвижной. Развернулся к ней носом (предосторожность никогда не мешает) и запросил опознавательный сигнал. В ответ просигналили что-то непонятное. Ясно, что это противник. Учитывая, что подводные лодки заметили друг друга (стояла светлая лунная ночь) и имея в виду полученные мною инструкции и цель операции, а также принимая во внимание то обстоятельство, что враг располагал двумя орудиями, а у меня не было ни одного, я сообщил об обнаруженном противнике в Мессину и лег на курс к восточной части Средиземного моря. Что же сделал противник? Он лег на параллельный курс! Так мы шли около часа бок о бок, как добрые друзья, на расстоянии приблизительно 3 тыс. м. Затем так же неожиданно противник оставил нас и повернул назад к Таормина. Странные вещи случаются на море во время войны! На следующий день мы явились свидетелями печального зрелища. Поверхность моря была усеяна обломками и различными предметами, в том числе множеством спасательных поясов: несколько дней тому назад в этих местах подвергся нападению наш конвой.

Девятого декабря мы подошли к острову Лерос и вошли в бухту Порто Лаго, которую я хорошо знал, так как долгое время был здесь с подводной лодкой “Ириде”. Это чудесная природная бухта, с трех сторон защищенная скалистыми горами. На берегу раскинулся поселок, выросший за последние несколько лет, с гостиницей, церковью, муниципалитетом – типичный уголок Италии, перенесенный на этот островок в Эгейском морс.

Ошвартовались у пирса базы подводных лодок. Ко мне сразу же пришел Спингаи, мой однокурсник, командир 5-й флотилии подводных лодок, и любезно, по-товарищески предложил свои услуги. Прежде всего я решил накрыть брезентом цилиндры на палубе. Мы делаем вид, что “Шире” – подводная лодка с другой базы, получившая в бою тяжелые повреждения и укрывшаяся в Порто Лаго, так как она нуждается в длительном ремонте. Лерос кишел греками, и лишняя предосторожность не мешала. Шесть техников, прибывших самолетом из Италии, приступили к окончательной подготовке управляемых торпед. Двенадцатого декабря, также самолетом, прибыли десять водителей торпед. Чтобы укрыться от посторонних глаз, они разместились на транспорте “Асмара”, стоявшем на якоре в уединенной бухте Партени на противоположной стороне острова, той самой, где раньше стояли катера дивизиона Фаджони. Тринадцатого декабря я навестил наших водителей торпед, наслаждавшихся последними часами отдыха перед предстоящим испытанием. Мы детально обсудили план операции, ознакомились с последними аэрофотоснимками порта и полученными мною сведениями (в тот момент немногочисленными). Потом мы поболтали о пустяках, чтобы немного отвлечься от мыслей, которые целиком владели нами в течение последнего месяца.

Из Родоса к нам на Лерос прибыл адмирал Бьянкери, командующий флотом Эгейского моря. Он предложил нам провести здесь, в Порто Лаго, под его руководством ряд испытаний наших специальных средств. Воспользовавшись правом командира корабля, я отклонил это предложение. Адмирал выразил свое неудовольствие и уверенность, что нам “ничего путного сделать не удастся, так как срок подготовки слишком мал”.

Времени терять было нельзя. Обстоятельства нам благоприятствовали: стояли темные, безлунные ночи, метеосводки также благоприятны. Я решил выйти в море 14 декабря. Поддерживал непрерывную связь с Форца, который с 9-го находился в Афинах для руководства и координирования действий воздушной разведки, службы осведомления, метеослужбы и организации связи с подводной лодкой “Шире”.

В приказе на операцию предусматривалось, что подводная лодка “Шире” подойдет вечером к порту Александрия на расстояние нескольких километров. Предполагалось, что город будет погружен в темноту (из-за затемнения). Поэтому, чтобы помочь лодке сориентироваться и отыскать порт (от правильного выбора места выпуска торпед в значительной степени зависит успех действия их водителей), наша авиация в этот вечер и накануне должна была произвести бомбардировку порта. Оставив лодку, водители торпед, двигаясь в соответствии с выработанным маршрутом, должны были приблизиться к порту, преодолеть заграждения и направиться к целям, которые предварительно им укажет командир лодки “Шире” на основании полученных по радио самых последних данных. Прикрепив заряды к подводной части кораблей, водители должны разбросать имеющиеся у них плавучие зажигательные бомбы. Через час после взрыва зарядных отделений торпед бомбы, воспламенившись, должны будут поджечь нефть, разлившуюся по поверхности воды в результате повреждения кораблей. Затем должен вспыхнуть пожар на находящихся в порту кораблях, плавучих доках и, наконец, на складах. Таким образом главная морская база противника в восточной части Средиземного моря будет окончательно выведена из строя.

После выпуска торпед подводная лодка “Шире” должна лечь на обратный курс. Водителям торпед были указаны в порту зоны, предположительно слабо охраняемые, где можно выбраться на берег, и дороги, по которым следовало как можно скорее выйти за пределы порта.

Предусматривалось также возвращение водителей торпед. Подводная лодка “Дзаффиро” в течение двух ночей после операции должна была находиться в море в 10 милях от Розетского устья Нила. Водители торпед, которым удастся ускользнуть от охраны противника, смогут добраться до подводной лодки, воспользовавшись какой-нибудь лодкой, добытой на берегу.

Приняв на борт водителей торпед, утром 14 декабря “Шире” покинула Лерос. Плавание проходило нормально. Днем мы шли под водой, а ночью в надводном положении, чтобы зарядить аккумуляторы и освежить воздух во всех отсеках лодки.

Задача “Шире”, как обычно, состояла в том, чтобы подойти возможно ближе к вражескому порту, не вызвав подозрений и не дав себя обнаружить раньше времени. Быть обнаруженным означает вызвать действия противолодочной обороны – беспощадную охоту за подводной лодкой, что может помешать выполнению задания. Действовать нужно очень осторожно. А так как подводную лодку можно обнаружить при помощи гидрофонов, то плавание должно быть бесшумным.

По имеющимся сведениям, Александрия, как, впрочем, и все остальные порты в военное время, была окружена минными заграждениями.

Разведанные стационарные и маневренные оборонительные средства включали: а) минные поля в 20 милях к северо-западу от порта; б) донные мины, расположенные на глубине 55 м по окружности с радиусом около б миль; в) полосу сигнальных тросов (ближе к порту); г) группу донных мин, расположение которых известно; д) сетевые заграждения, преодоление которых не представляет особых трудностей; е) службу наблюдения и обнаружения на подходах к минным полям.

Как преодолеть все эти препятствия? Как пройти через минные поля, не зная проходов? А донные мины? А сигнальные тросы?

Чтобы достигнуть цели, приходится иногда просто довериться судьбе: ничего другого не остается. Но надеяться только на судьбу нельзя. Поэтому я решил, достигнув мест с глубинами 400 м (вероятная граница минных полей), идти на глубине не менее 60 м, предполагая, что мины, даже противолодочные, установлены с меньшим углублением. Если же подводная лодка наткнется на минреп, я надеялся, что он не зацепившись соскользнет по обшивке вдоль ее корпуса. Впрочем, чтобы избежать опасности наткнуться на мину, оставалось только одно – рассчитывать на удачу.

Следующая трудность заключалась в том, чтобы привести подводную лодку точно в назначенное место, то есть идти, строго придерживаясь предварительно проложенного курса, избегая отклонений, вызываемых подводными течениями, которые всегда с большим трудом поддаются учету. Трудность станет особенно понятной, если учесть почти полную невозможность уточнить свое местонахождение с тех пор, как на рассвете дня, предшествующего операции, подводная лодка должна погрузиться (чтобы не быть обнаруженной противником) и идти на большой глубине (чтобы избежать мин) до момента выпуска торпед.

Таким образом, при подводном плавании необходимо учитывать скорость хода, точно прокладывать курс и строго его придерживаться и, наконец, определять свое местонахождение по изменению морских глубин (единственный гидрографический элемент, доступный при определении местонахождения погруженной подводной лодки). Все это больше напоминает искусство, чем науку о плавании.

Мне помогал весь экипаж: офицеры, унтер-офицеры, матросы. Каждый на своем посту нес службу и обеспечивал работу механизмов так, чтобы не допустить непредвиденных задержек, которые могут мешать успешному выполнению задания.

Урсано, старший помощник, следил за порядком на лодке. Венини и Ольчезе, опытные штурманы, помогали мне в кораблевождении, а также в весьма деликатном шифровальном деле и обеспечении связи. Тайер, механик, командир электромеханической части, следил за работой механизмов (дизелей, электромоторов, аккумуляторных батарей, компрессоров и пр.), обеспечивая безотказную их работу. Унтер-офицеры достойны самых высоких похвал, как знающие свое дело. Радисты поддерживали непрерывную связь с Римом и Афинами. Все добросовестно выполняли свои обязанности. Кок, не последний человек на борту (назначенный на эту должность матрос раньше был каменщиком), был самым настоящим мучеником: круглые сутки на ногах, у крошечной раскаленной электроплиты. При любой погоде на море он готовил из консервированных продуктов пищу для 60 человек, горячие напитки для тех, кто нес ночную вахту, и обильную еду для поддержания высокого морального состояния водителей торпед. А они спокойно отдыхали и накапливали силы. Де ла Пенне, блондин с растрепанными волосами, все время лежал на койке и спал. Не открывая глаз он время от времени протягивал руку, доставал из ящика бутерброд и быстро поглощал его. Затем переворачивался на другой бок и снова засыпал.

На другой койке лежал Мартеллотта. Он всегда был весел: “Спокойствие, и все будет хорошо”. Он повторял это при каждом удобном случае.

Марчелья, высокого роста, спокойный, все время читал; его густой бас слышался редко. Если же он и обращался к кому-нибудь, то это был вопрос из области техники или замечание по поводу предстоящих действий. фельтринелли, Бьянки, Марино, Скергат, Февале, Мамоли – каждый выбрал себе уголок среди многочисленного оборудования лодки и там проводил время за отдыхом, прерывая его только для того, чтобы плотно поесть.

Наблюдение за состоянием здоровья экипажей управляемых торпед было возложено на врача Спаккарелли, подводного пловца и командира резервного экипажа; он каждый день осматривал людей: необходимо, чтобы они были в наилучшей форме в недалекий теперь уже день операций.

Настроение у всех хорошее; трудности и опасности не страшили, а лишь увеличивали стремление преодолеть их; водители ничем не выдавали своего напряжения и нетерпения; беседы велись в принятом на борту веселом тоне, остроумие их не покидало; они не упускали случая подшутить друг над другом.

Эти парни были поистине необыкновенные люди. Они шли на операцию, которая потребует от них величайшего напряжения всех духовных и физических сил, подвергая на протяжении нескольких часов свою жизнь смертельной опасности. Предстояла операция, из которой в самом лучшем случае можно выйти военнопленными, а они вели себя как спортивная команда, отправляющаяся на обычный воскресный матч.

Шестнадцатого декабря подводная лодка “Шире” попала в шторм. “Чтобы не повредить во время качки материальную часть, а главным образом не утомить экипажи торпед, я погружаюсь. Ночью на время всплываем, а затем, как только закончена зарядка аккумуляторов и провентилированы отсеки, снова погружаемся. Из-за штормовой погоды и отсутствия точных сведений о составе кораблей в порту решаю отложить проведение операции на одни сутки, то есть провести ее в ночь с 18-го на 19-е.

"17 декабря. Принимая во внимание местонахождение лодки и изменившиеся, теперь уже благоприятные метеорологические условия, решаю назначить операцию на вечер 18-го в надежде получить до этого точные сведения о наличии кораблей в порту” .

Эта надежда быстро осуществилась: в тот же вечер мы наконец, к величайшей нашей радости, получили из Афин сообщение, что наряду с другими кораблями в Александрии находятся два линейных корабля.

Теперь вперед! Весь день 18 декабря “Шире” продвигалась в зоне, считающейся заминированной, на глубине 60 м; глубина моря по мере приближения к берегу все время уменьшалась. Лодка ползла как танк, но бесшумный и невидимый. Непрерывно вели прокладку курса, следя за изменением морских глубин. В 18 час. 40 мин, подводная лодка, находясь на глубине 15 м, достигла намеченной точки, в 1,3 мили (пеленг в 356°) от маяка на западном молу торгового порта Александрии.

Все было подготовлено к предстоящему выходу водителей. Как только на поверхности моря сгустилась темнота, я приказал всплывать до позиционного положения. Затем поднялся в рубку и открыл люк. Погода идеальная: ночь темная, море спокойно, небо чистое. Передо мною совсем близко Александрия. Я различал очертания некоторых характерных зданий. С большим удовольствием отметил, что мы находимся в указанной точке. Исключительный результат после шестнадцатичасового плавания вслепую! Сейчас же после этого состоялась напутственная церемония с водителями торпед, облаченными в легководолазное снаряжение с кислородными приборами. Прощались без слов, без объятий: “Командир, – просят они, – стукните-ка нас на счастье”. Этим странным ритуалом, в который я вкладывал все мои добрые пожелания, расставание завершилось.

Первыми вышли командиры резервных экипажей Фельтринелли и Спаккарелли. Им было поручено открыть крышки цилиндров, чтобы водителям торпед не пришлось тратить на это силы.

Один за другим де ла Пенне и Бьянки, Марчелья и Скергат Мартеллотта и Мартино, в черных непромокаемых комбинезонах, с надетыми кислородными приборами, стесняющими их движения, поднялись по трапу и исчезли в ночной темноте. Лодка снова легла на дно.

После этого мы стали ждать ударов по корпусу – условного сигнала о том, что члены резервных экипажей, закрыв теперь уже пустые цилиндры, готовы вернуться обратно. Услышав условный сигнал, мы всплыли. Срывающимся от волнения голосом Фельтринелли доложил мне, что, не видя Спаккарелли, он пошел к нему на корму и случайно наткнулся на палубе на что-то мягкое; на ощупь (не забывайте, что дело происходило ночью и под водой) он убедился, что перед ним пропавший Спаккарелли, не подающий признаков жизни. Я сейчас же приказал выйти двум другим водолазам, которые всегда были наготове при всплытии. Спаккарелли подняли и по трапу спустили внутрь лодки. Мы снова погрузились и, строго придерживаясь пройденного нами маршрута, легли на обратный курс.

С бедного Спаккарелли сняли маску прибора, комбинезон и положили на койку. Его лицо посинело, пульс не прощупывался, дыхание отсутствовало – классические симптомы смерти.

Что делать? Наш врач, к сожалению, ничем не мог нам помочь, потому что как раз с ним и случилось это несчастье. Я распорядился, чтобы два человека непрерывно делали ему искусственное дыхание, а затем, осмотрев нашу аптечку, посоветовал сделать пострадавшему внутримышечное вливание содержимого всех трех ампул, в пояснении к которым было сказано, что они оказывают стимулирующее действие на работу сердца. Пострадавшему дали кислород: все наши скромные запасы медикаментов, а также еще более скромные медицинские познания пущены в ход, чтобы попытаться сделать то, что казалось совершенно невозможным, – оживить мертвого.

Пока мы занимались этим внутри лодки, она, скользя почти у самого дна, удалялась от Александрии. Мы старались ничем не выдавать своего присутствия, тревога была бы гибельной для шестерых смельчаков, которые в этот момент выполняли самую сложную часть операции. Управление подводной лодкой усложнилось: крышки кормовых цилиндров так и остались открытыми, трудно было удерживать ее на нужной глубине и следить за дифферентовкой. Отойдя на несколько миль от берега, всплыли, чтобы закрыть их. Маяк в Рас Эль Тин был зажжен; огни, которых я раньше не замечал, показались у входа в гавань: очевидно, это корабли входили в порт или выходили из него; хорошо, если бы водители торпед сумели воспользоваться этим случаем. Что касается цилиндров, то закрыть их из-за повреждений крышек так и не удалось.

Лодка продолжала путь в погруженном состоянии, так как зона, по которой мы шли, считалась минированной. После трех с половиной часов непрерывного искусственного дыхания, различных инъекций и кислорода из груди нашего врача, который до этого момента не подавал никаких признаков жизни, вырвалось что-то похожее на хрип. Он жив! Мы спасем его! И действительно, через несколько часов, несмотря на то, что положение его было тяжелым, он обрел дар речи и смог рассказать, что с ним произошло. Приложив все усилия, чтобы закрыть крышку первого цилиндра, которая никак не поддавалась, он в результате длительного дыхания кислородом и повышенного давления, испытываемого на глубине, потерял сознание. Благодаря счастливой случайности он остался на палубе, а не со скользнул за борт. Это легко могло случиться, так как все ограждения и леерные стойки предварительно сняли, чтобы минрепы не могли за них зацепиться.

Наконец вечером 19 декабря, когда по нашим предположениям мы уже находились вне минных полей, то есть после 39 час, подводного плавания, решили всплыть и пошли курсом на Лерос. Вечером 20 декабря приняли радиограмму из морского генерального штаба: “По данным аэрофоторазведки, повреждены два линейных корабля”. Ликование на борту; никто не сомневался в успехе, но получить об этом подтверждение, да еще так скоро, – что же может быть приятнее!

Вечером 21 декабря, сразу же после того, как лодка вошла в Порто Лаго, мы отправили Спаккарелли в госпиталь. Он был уже вне опасности, но еще нуждался в лечении из-за перенесенного тяжелого шока.

Путь из Лероса в Специю проходил без всяких приключений, если не считать случая в день Рождества. В то время как экипаж слушал по радио речь Папы римского, самолет неизвестной национальности, приблизившийся к лодке, был обстрелян из зенитных пулеметов калибром 13,2 мм. В ответ самолет сбросил пять бомб малого калибра, которые упали метрах в восьмидесяти за кормой, не причинив никакого вреда. Рождественские пироги!

Двадцать девятого декабря “Шире” пришла в Специю. На пристани нас встретил командующий Верхне-Тирренским морским округом адмирал Ваччи, он нас поздравил от имени заместителя морского министра адмирала Рикарди.

Я счастлив за наш экипаж, которому в результате упорного и самоотверженного труда удалось привести подводную лодку в порт после 27 дней похода, из которых 22 дня мы провели в море, пройдя 3500 миль без аварий и внеся свой вклад в дело борьбы Италии с противником.

Что же случилось с нашими водителями, которые остались в открытом море вблизи Александрии, верхом на своих торпедах, среди врагов, подстерегавших их на каждом шагу?

Все три экипажа покинули подводную лодку и отправились по указанному маршруту (рис. 6).

Море было спокойно, стояла темная ночь. Огоньки в порту позволяли сравнительно легко ориентироваться. Экипажи вели свои торпеды с редким хладнокровием.

Де ла Пенне докладывал в своем рапорте: “Увидев, что идем с опережением графика, мы открыли коробку с едой и позавтракали. Мы находимся в 500 м от маяка в Рас Эль Тин”.

Наконец они достигли линии заграждений: “Видим несколько человек, стоящих на молу, и слышим, как они разговаривают, один из них расхаживает с зажженным фонарем. Видим также большой катер, который бесшумно курсирует около мола, сбрасывая бомбы. Эти бомбы доставляют нам много неприятностей”.

В то время как шесть голов, едва выступающих из воды, напряженно всматривались в темноту, чтобы отыскать проход в сетевых заграждениях, появились три английских эскадренных миноносца, которые собирались войти в порт; зажглись огни, и проход в заграждении открылся. Не теряя ни минуты, три управляемые торпеды вместе с кораблями противника проникли в порт. Они в порту! Совершая этот маневр, они потеряли друг друга из виду. Но зато они недалеко от объектов атаки, которые были распределены следующим образом: де ла Пенне – линейный корабль “Вэлиент”, Марчелья – линейный корабль “Куин Элизабет”, Мартеллотта должен был разыскать авианосец. Если авианосца в порту не окажется, то атаковать груженый танкер в надежде, что разлившаяся нефть воспламенится от плавающих зажигательных бомб, которые водители должны разбросать в порту, прежде чем они покинут свои торпеды.

Проследим теперь, как обстояло дело у каждого экипажа, повествуя об этом со слов самих водителей.

Де ла Пенне – Бьянки. Обойдя в порту интернированные французские корабли, о присутствии которых нам было неизвестно, де ла Пенне заметил на указанном месте стоянки темную громадину – линейный корабль “Вэлиент” водоизмещением 32 тыс. т. Он направился к кораблю, встретил противоторпедную сеть и решил перебраться через нее, чтобы затратить как можно меньше времени, так как его состояние из-за холода было таково, что он чувствовал, что долго не продержится. (Его комбинезон пропускал воду с того момента, когда он покинул подводную лодку.) Маневр ему легко удался: теперь он был в 30 м от “Вэлиента”. Два часа 19 мин, ночи. Легкий толчок. Он у борта. При попытке подвести торпеду под корпус корабля она вдруг неожиданно пошла на дно. Де ла Пенне нырнул за ней и отыскал ее на глубине 17 м. Тут он с удивлением заметил, что водолаз куда-то исчез. Всплыл на поверхность, чтобы разыскать его, и не нашел. На борту линкора все спокойно. Оставив Бьянки на произвол судьбы, де ла Пенне снова нырнул и попытался пустить в ход мотор торпеды, чтобы подвести ее под корпус корабля, от которого она теперь оказалась в стороне. Мотор не работал; быстрый осмотр позволил установить причину аварии: на винт намотался кусок троса.

Что делать? Один с неподвижной торпедой на дне, так близко от цели. Де ла Пенне решил сделать единственное, что ему оставалось, – подтащить торпеду под корпус корабля, ориентируясь по компасу. Он торопился, так как боялся, что вот-вот англичане могут обнаружить Бьянки, возможно потерявшего сознание и плавающего на поверхности где-нибудь поблизости. Последуют тревога, глубинные бомбы, и ни он, ни его товарищи, которые находятся сейчас в нескольких сотнях метров от него, не выполнят задания. Обливаясь потом, изо всех сил тащил он торпеду. Стекла очков запотели; взмученный ил затруднял ориентировку по компасу; дыхание стало тяжелым, но он упрямо шаг за шагом продвигался вперед. Он слышал теперь уже совсем близко шумы на борту корабля, особенно ясно – шум поршневого насоса, по которому и ориентировался. Через-40 мин, нечеловеческих усилий де ла Пенне наконец стукнулся головой о корпус корабля. Следует быстрая оценка обстановки: он, по всей вероятности, оказался близко от середины корабля – в самом выгодном месте, чтобы нанести ему наибольший вред. Силы Пенне на исходе. Остаток их он употребил на то, чтобы завести часовой механизм взрывателя, установив его в соответствии с полученными указаниями ровно на 5 час. (по итальянскому времени, что соответствует 6 час, по местному времени). Всплывшие зажигательные бомбы могли выдать место, где находится заряд, поэтому де ла Пенне решил оставить их на торпеде. Он оставил торпеду с пущенным в ход часовым механизмом взрывателя на дне под корпусом линкора и всплыл на поверхность. Прежде всего он снял маску и затопил ее. Чистый, свежий воздух возвратил ему силы, и он вплавь стал удаляться от корабля. Вдруг с борта его окликнули и осветили прожектором, раздалась пулеметная очередь. Он подплыл к кораблю и вылез на бочку у носа линкора “Вэлиент”. Здесь он нашел Бьянки, который потерял сознание и всплыл на поверхность, а придя в себя, спрятался на бочке, чтобы не вызвать тревоги и не мешать работе своего водителя. “С борта раздаются насмешки, там считают, что наша попытка провалилась; говорят об итальянцах с презрением. Я обращаю на это внимание Бьянки; вероятно, через пару часов они изменят свое мнение об итальянцах”.

Время около половины четвертого. Наконец подошел катер, туда посадили обоих “потерпевших кораблекрушение” и доставили на борт линейного корабля. Английский офицер спросил у них, кто они такие, откуда прибыли, и с иронией выразил свое соболезнование по поводу неудачи. Водители, с этого момента военнопленные, предъявили имеющиеся у них воинские удостоверения личности. На вопросы они отвечать отказались.

Их снова посадили на катер и доставили на берег, в барак, расположенный недалеко от маяка в Рас Эль Тин. Первым допрашивали Бьянки; выходя из барака, он сделал де ла Пенне знак, что ничего не сказал. Затем настал черед де ла Пенне: он также отказался отвечать. Англичанин угрожал пистолетом. “Я заставлю вас заговорить!” – произносил он на хорошем итальянском языке. Было уже четыре часа. Их снова отвезли на “Вэлиент”. Командир корабля капитан 1-го ранга Морган спросил, где находится заряд. Они отказались отвечать, и их в сопровождении вахтенного офицера под конвоем отвели в карцер, одно из помещений, расположенных на носу между двумя башнями, – не так уже далеко от места, где будет взрыв.

Предоставим слово самому де ла Пенне:

"Конвойные были немного бледны и очень любезны. Дали мне выпить рому и угостили сигаретами. Они тоже хотели кое-что узнать. Тем временем Бьянки сел и задремал. По ленточкам матросских бескозырок я понял, что мы находимся на линкоре “Вэлиент”. Когда до взрыва остается 10 мин., я заявляю, что хочу поговорить с командиром корабля. Меня отводят к нему на корму. Говорю ему, что через несколько минут его корабль будет взорван, что сделать уже ничего нельзя и что если он хочет, то может позаботиться о спасении экипажа. Командир еще раз спрашивает, где расположен заряд, и, так как я не отвечаю, приказывает отвести меня обратно в карцер. Проходя по коридорам, слышу, что через громкоговорители передается приказ оставить корабль, подвергшийся нападению итальянцев, и вижу, что люди бегут на корму. Меня снова запирают в карцер. Я спускаюсь по трапу и, полагая, что Бьянки там, где я его оставил, говорю о том, что нам не повезло, что наша песенка спета, но что мы можем быть довольны, так как нам удалось, несмотря ни на что, выполнить задание. Бьянки мне не отвечает. Ищу его, но не нахожу. Догадываюсь, что англичане увели его, чтобы я не говорил с ним. Проходит несколько минут (адские минуты: взорвется или нет?) – и наконец взрыв. Весь корабль содрогается. Гаснет свет. Помещение наполняется дымом. Вокруг меня валяются блоки и звенья цепи, упавшие, с потолка, где они были подвешены. Я невредим, если не считать боли в колене, ушибленном одним из упавших звеньев. Корабль кренится влево. Открываю иллюминатор, оказавшийся недалеко от уровня воды, надеясь выбраться через него и уплыть. Но это невозможно: иллюминатор слишком мал, и мне приходится отказаться от этой попытки. Оставляю его открытым – все-таки для воды будет еще один вход. Свет проникает в помещение только через иллюминатор. Мне кажется, что оставаться здесь неблагоразумно. Чувствую, что корабль лег на дно и продолжает крениться влево. Поднимаюсь по трапу, нахожу люк открытым и отправляюсь на корму. Там собралась большая часть экипажа, матросы встают, когда я прохожу мимо. Подхожу к командиру. Он руководит спасением корабля. Я спрашиваю, куда он девал моего водолаза. Командир ничего не отвечает, а вахтенный офицер приказывает мне замолчать. Корабль накренился на 4 – 5 градусов и теперь неподвижен. Смотрю на часы: сейчас б час. 15 мин. Иду дальше, туда, где находится много офицеров, и смотрю на линкор “Куин Элизабет”, который находится приблизительно в 500 м от нас.

Экипаж “Куин Элизабет” собрался на носу корабля. Прошло несколько секунд, и на нем тоже произошел взрыв, которым корабль подняло на несколько сантиметров из воды, взметнулся столб дыма, разлетелись обломки, брызги нефти долетели до нас, пачкая одежду. Ко мне подходит офицер и просит дать ему честное слово, что под кораблем больше нет зарядов. Я не отвечаю, и меня снова отводят в карцер, а минут через пятнадцать ведут в кают-компанию, где я наконец могу присесть. Там находится и Бьянки. Через некоторое время нас сажают на катер и снова отвозят в Рас Эль Тин.

Замечаю, что носовой якорь, который раньше был втянут в клюз, теперь отдан. Во время переезда какой-то офицер спрашивает меня, не проникли ли мы в порт через отверстия в молу. В Рас Эль Тин нас поместили в разные камеры, где продержали до вечера. Я прошу, чтобы меня отвели на солнце, так как мне стало холодно. Приходит солдат, щупает мой пульс и говорит, что я вполне здоров.

Ближе к вечеру нас сажают на грузовичок и везут в лагерь военнопленных в Александрии. В лагере мы встречаем нескольких итальянцев, которые утром слышали взрывы. Голодные, мы растягиваемся на земле и, не обращая внимания на мокрую одежду, засыпаем. Из-за ушиба колена меня поместили в санчасть, где санитары, итальянцы, угостили меня прекрасными макаронами. На следующее утро меня привезли в Каир” .

В 1944 году, когда де ла Пенне и Бьянки вернулись из плена, им были вручены золотые медали “За храбрость”. И знаете, кто прикрепил эту медаль на грудь де ла Пенне? Адмирал Морган, бывший командир линкора “Вэлиент”, а в 1944 году глава морской союзной миссии в Италии.

Марчелья – Скергат. Следуя вместе с де ла Пенне по указанному маршруту, они заметили, что около полуночи в порту зажглись входные огни. По всей вероятности, в этот момент корабли входили в порт или выходили из него. Ощущались сильные толчки по корпусу торпеды, как от столкновения с каким-либо металлическим препятствием, и судороги в ногах у водителей – результаты подводных взрывов глубинных бомб, которые противник сбрасывал у входа в порт, чтобы избежать “нежелательных визитов”. Подойдя к воротам порта, они с удовольствием отметили, что заграждения раздвинуты. Немного спустя, около часа ночи, им пришлось поспешно посторониться, чтобы дать дорогу трем входившим в порт миноносцам. Марчелья снова лег на свой курс, и вскоре перед ним возникли очертания цели. Он подошел к противоторпедной сети, перебрался через нее и беспрепятственно погрузился у самого корпуса корабля, параллельно дымовой трубе. С помощью второго водителя, вернее водолаза, он проделал следующий маневр: протянул трос от одного бокового киля корабля к другому и закрепил концы, а затем подвесил в середине зарядное отделение торпеды, предварительно отсоединив его с таким расчетом, чтобы оно находилось в полутора метрах под корпусом, затем завел часовой механизм взрывателя. Время 3 часа 15 мин. (итальянское).

"Пытаюсь разобраться в своих ощущениях. Я не возбужден, только немного устал и начинаю мерзнуть. Снова усаживаемся на торпеду. Водолаз знаками настоятельно просит меня всплыть на поверхность, так как больше не может оставаться под водой. Продуваю цистерну. Сначала торпеда не трогается с места, затем начинает всплывать – сперва медленно, потом все быстрее и быстрее. Чтобы не выскочить из воды, приходится стравливать воздух. Воздушные пузыри привлекают внимание вахтенного на корме корабля. Он включает прожектор, и мы попадаем в полосу света. Мы наклоняемся вперед, чтобы нас труднее было заметить и чтобы не блестели очки масок. Вскоре прожектор гаснет. Пускаемся в обратный путь. На корабле все спокойно. Я вижу огонек зажженной сигареты – кто-то расхаживает по палубе. Выбираемся за пределы сетевых заграждений и наконец снимаем маски. Очень холодно, у меня буквально зуб на зуб не попадает. Снова останавливаемся и разбрасываем зажигательные бомбы, предварительно заведя механизм воспламенителя” .

Затем Марчелья и Скергат направились к месту, которое им было указано для выхода на берег. По имевшимся данным, оно считалось менее охраняемым и оттуда легче было пробраться в город.

Недалеко от берега они затопили свою торпеду, включив механизм уничтожения. Вплавь добрались до берега. Здесь они сняли кислородные дыхательные приборы и резиновые костюмы и спрятали их под камнями, предварительно изрезав на куски. Время 16 час. 30 мин. После восьмичасового пребывания в воде они наконец на суше.

Марчелье и Скергату удалось незамеченными выбраться за пределы порта. Выдавая себя за французских моряков, они проникли в город Александрию. Не без приключений добрались до железнодорожного вокзала, чтобы сесть в поезд, идущий до Розетты, и попытаться затем попасть на подводную лодку, которая должна была находиться в море, в 10 милях от берега, в назначенное время, то есть в течение нескольких часов после операции. Но здесь они столкнулись с первыми затруднениями.

Английские фунты стерлингов, которыми их снабдили, не имели хождения в Египте. Потеряв много времени, чтобы обменять деньги, они могли выехать только вечерним поездом. В Розетте провели ночь в какой-то убогой гостинице, ускользнув от полицейского контроля. Вечером следующего дня направились к морю, но были задержаны египетской полицией. Их опознали и передали английским военно-морским властям.

Так была пресечена их попытка избежать плена.

Операция, проведенная Марчелья, может быть названа образцовой. Каждая ее фаза была им выполнена в соответствии с планом, без каких бы то ни было отклонений. Впоследствии, несколько лет спустя, он писал мне в одном из своих писем: “Как видите, командир, в наших действиях не было ничего героического, успех был обусловлен подготовкой, обстоятельствами, сложившимися чрезвычайно благоприятно в момент операции, и прежде всего стремлением любой ценой выполнить поставленную задачу”.

Эта подготовка, стремление во что бы то ни стало выполнить свой долг и удача были вознаграждены золотой медалью “За храбрость”, врученной Марчелье и Скергату по их возвращении из плена.

Мартеллотта – Марино. В своей докладной записке Мартеллотта пишет:

"На борту подводной лодки “Шире” 18 декабря 1941 г., в 16 час. 30 мин., я получил от командира Боргезе приказ атаковать крупный танкер и расставить в непосредственной близости от него 6 плавающих зажигательных бомб.

Данные о присутствии в порту Александрии 12 танкеров с грузом нефти около 120 тыс. т говорили о чрезвычайной важности полученного мною приказа. Возникший пожар мог разрастись до таких размеров, что привел бы к полному уничтожению порта со всеми стоящими в нем кораблями и портовыми сооружениями.

Тем не менее я не мог удержаться, чтобы не сказать командиру о том, что выполню приказ, но что мне и моему водолазу очень хотелось бы атаковать военный корабль. Командир подводной лодки улыбнулся в ответ на мою просьбу и, зная о предстоящем возвращении в порт авианосца, так изменил свой приказ: “Попытаться найти авианосец на обычных местах его стоянки; если он там окажется, то атаковать его, если же авианосца не будет в порту, то не трогать других военных кораблей, а атаковать крупный танкер и установить около него 6 плавающих зажигательных бомб”.

Мартеллотта встретил затруднения при открывании крышки цилиндра и позвал на помощь Спаккарелли (из-за этого-то и произошло несчастье со Спаккарелли, о котором мы рассказали выше). Наконец, присоединившись к остальным двум экипажам, он вместе с ними добрался до сетевых заграждений. “Слышу подводные взрывы, чувствую, как мне сильно сдавливает ноги, как будто они чем-то прижаты к корпусу торпеды. Надеваю маску и, чтобы избежать вредного воздействия часто повторяющихся взрывов на наиболее уязвимые части тела, усаживаюсь согнувшись так, чтобы не очень высовываться из воды, но с тем расчетом, чтобы грудь и голова были снаружи. Говорю моему водолазу Марино, чтобы он тоже надел маску и принял такую же позу, как и я, но сев лицом к корме, так как я не мог следить за тем, что делается позади, ибо должен был смотреть вперед, да и обзор в маске был ограничен.

Так мы добрались до входа в порт. Там мы вопреки ожиданиям не встретили заграждений: они были раздвинуты.

Медленно продвигаемся вперед. Вдруг водолаз Марино хлопает меня по плечу и говорит: “Право руля”. Сразу же поворачиваю вправо и увеличиваю скорость, но торпеду волной от корабля, входящего в порт, прибило к заграждениям. Это миноносец, который идет без огней со скоростью около 10 узлов. Я отчетливо слышу громыхание цепи на носу и различаю людей на палубе, занятых подготовкой к постановке на якорь. Ноль час. 30 мин. 19 декабря. Трогаюсь с места и, воспользовавшись волной от второго миноносца, идущего вслед за первым, вхожу в порт, пройдя метрах в двадцати от сторожевого катера”.

В порту Мартеллотта пытался разыскать авианосец на местах его обычных якорных стоянок, но не нашел (и действительно, в ту ночь авианосца в порту не было).

Зато он обнаружил большой военный корабль и, приняв его за линкор, решил атаковать, но, подойдя вплотную, убедился, что это крейсер. Помня о приказе, Мартеллотта скрепя сердце отказался от атаки. Когда он отходил от кормы крейсера, с борта корабля его вдруг осветили карманным фонарем. Несколько мгновений абсолютной неподвижности, когда, казалось, даже сердце остановилось. Потом фонарик погас, и Мартеллотта направился в тот район порта, где стояли танкеры. Начинала сказываться усталость, вызывая головную боль и тошноту. Водитель не может больше пользоваться кислородным дыхательным прибором, срывает маску и продолжает путь держа голову над водой. Вот и танкеры, среди которых один большой грузоподъемностью – не менее 16 тыс. т. Не имея возможности уйти под воду, Мартеллотта решает атаковать без погружения. В то время как он удерживает торпеду под кормой танкера, водолаз Марино прикрепляет зарядное отделение под корпусом корабля. В 2 часа 55 мин, часовой механизм взрывателя заведен. Пока проделывались все эти манипуляции, рядом с большим танкером стал другой, поменьше. Если он постоит здесь часа три, тогда заодно с первым пострадает при взрыве. Затем в 100 м от танкера были расставлены зажигательные бомбы на расстоянии 20 м одна от другой.

Выполнив таким образом полностью задание, Мартеллотта и Марино предприняли попытку спастись, чтобы не попасть в руки врага. Уничтожив кислородные приборы и резиновые костюмы и включив механизм самоуничтожения торпеды, они в указанном месте выбрались на сушу. “Вместе с Марино я попытался выйти из порта и проникнуть в город. У входа мы были остановлены и задержаны египетскими чиновниками и полицейскими, которые затем позвали лейтенанта с шестью солдатами английской морской пехоты. Нас отвели в помещение, где находились два старших лейтенанта египетской полиции, которые начали допрос. В то время как я самым уклончивым и неопределенным образом отвечал на вопросы, явился английский капитан 2-го ранга и потребовал у старшего египетского офицера, чтобы нас выдали ему. Египтянин отказался, ссылаясь на отсутствие распоряжений со стороны своего правительства. Из наших документов явствовало, что мы – итальянцы, и то обстоятельство, что Египет не находился в состоянии войны с Италией, не позволяло ему поступить так, не имея на то особого указания.

Английский офицер, получив санкцию адмиралтейства, лично обратился к египетскому правительству и добился того, что нас передали ему.

Мои подводные часы лежат на столе вместе с другими отобранными при обыске предметами, и я не спускаю с них глаз. Около 5 час. 54 мин, послышался сильный взрыв, от которого задрожал весь дом. Некоторое время спустя, когда мы в сопровождении английского офицера садились в машину, послышался второй взрыв, более далекий, а позже, когда машина уже тронулась, – третий. В морском штабе в Рас Эль Тин мы подверглись короткому допросу, который проходил в достаточно любезном тоне, а затем нас отправили в каирский лагерь военнопленных” .

Мартеллотта и Марино по возвращении их из плена были также вручены золотые медали “За храбрость”.

В сводке военных действий № 585 от 8 января 1942 года об успехе операции в целом сообщалось следующим образом: “Ночью 18 декабря штурмовые средства Королевского военно-морского флота, проникнув в порт Александрия, атаковали два английских линейных корабля, стоявших на якоре. Имеющиеся сведения подтверждают, что линкор типа “Вэлиент” сильно поврежден и поставлен в док на ремонт, где и находится в настоящее время”.

Следующая сводка, № 586 от 9 января, так дополнила это сообщение: “Согласно уточненным данным, в ходе операции, осуществленной штурмовыми средствами Королевского военно-морского флота, о чем указывалось во вчерашней сводке, кроме линкора “Вэлиент”, поврежден также линкор типа “Бархэм”.

Так весьма скромно сообщалось о морской победе, которую нельзя сравнить по ее стратегическим результатам ни в какой другой в ходе войны; ценой шести пленных был потоплен крупный танкер, а главное, надолго выведены из строя два линкора водоизмещением по 32 тыс. т, последние из тех, которыми располагали англичане в Средиземном море. Поврежденные при взрывах зарядных отделений торпед, которые храбрецы 10-й флотилии прикрепили своими руками, корабли впоследствии были подняты, кое-как залатаны и отправлены на тыловые верфи для окончательного ремонта. Однако они уже так и не вступили в строй во время войны, а когда она кончилась, их пустили на слом.

Потеря кораблей “Вэлиент” и “Куин Элизабет” вслед за гибелью “Арк ройял” и “Бархэм” в Средиземном море почти одновременно с уничтожением “Рипалс” и новейшего “Принц Уэльский” в Индонезии в результате налета японской авиации поставила английский ВМФ надолго в очень тяжелое положение, из которого ему удалось выйти позже только благодаря американской помощи.

Стратегическое положение на Средиземноморском театре изменилось коренным образом: в первый (и последний) раз в ходе войны ВМФ Италии имел решительное превосходство в силах; он смог возобновить снабжение своих экспедиционных войск и наладить переброску в Ливию Африканского корпуса немцев, что дало возможность несколько месяцев спустя разбить английскую армию и отбросить ее за пределы Киренаики.

Открывались широкие возможности: наше превосходство на море в это время было таким, что позволяло нашим вооруженным силам нанести удар по ключевой позиции, от которой зависел исход борьбы в Средиземном море (да, пожалуй, и не только в Средиземном море), то есть по Мальте.

Десантные войска, переброшенные под охраной итальянского флота, включая все наши линейные корабли (тогда как у англичан их не было ни одного), смогли бы ликвидировать расположенную в самом сердце Средиземного моря базу противника, которая и до этого времени и после причинила нам столько вреда. Таким образом, можно было устранить затруднение, которое столько месяцев мешало итальянскому флоту осуществлять регулярное снабжение нашей армии в Африке.

Принимая во внимание соотношение военно-морских сил, эта операция была бы, без сомнения, удачной, хотя, возможно, сопровождалась бы значительными потерями. Таким образом, после устранения угрозы на фланге наших линий коммуникаций, проходивших через Средиземное море, захват Египта со всеми вытекающими благоприятными последствиями становился только делом времени.

Ответственность за то, что эта возможность так и осталась неиспользованной, падает, по моему мнению, на итальянский Генеральный штаб, а в еще большей степени – на немецкое верховное командование, которое, отказав нам в нефти и самолетах, столь необходимых, “еще раз продемонстрировало свою недооценку роли военно-морских сил в ведении военных действий, и в частности недооценку важности Средиземноморского театра военных действий в ходе всей войны” .

Большая победа в Александрии была, таким образом, использована только частично: враг получил время, чтобы подбросить в Средиземное море морские и военно-воздушные подкрепления, и через несколько месяцев положение снова изменилось, уже не в нашу пользу. Затем оно все более и более ухудшалось, пока не последовало окончательное поражение, ставшее очевидным после эвакуации из Северной Африки (май 1943 года).

Насколько серьезным было положение противника и сколь близко мы были к тому, чтобы после дерзкого нападения на Александрию одержать решительную победу, лучше всего сказал Уинстон Черчилль – человек, который направлял ход войны с противоположной стороны. В своей речи, произнесенной на секретном заседании в палате общин 23 апреля 1942 года, объявив о потере кораблей “Арк ройял”, “Бархэм”, “Рипалс”, “Принц Уэльский”, он сказал:

"Только что нам нанесен еще один коварный удар. На рассвете 18 декабря шестеро итальянцев, одетых в необычные водолазные костюмы, были задержаны в порту Александрия. До этого были приняты все меры предосторожности против проникновения в порт различных типов “человекоторпед” и подводных лодок, управляемых одним человеком, которые ранее пытались проникнуть в наши порты. Там были не только сети и другие заграждения, но и сбрасывались систематически, с различными интервалами по времени глубинные бомбы в непосредственной близости от входа в гавань.

Несмотря на это, итальянцам удалось проникнуть в порт. Под килем линкоров “Вэлиент” и “Куин Элизабет” произошли взрывы, вызванные зарядами, прикрепленными с необычайной храбростью и умением. В результате этих взрывов в корпусе кораблей образовались громадные пробоины и было затоплено по несколько отсеков. На несколько месяцев корабли были выведены из строя. Один из линкоров скоро будет отремонтирован, другой все еще находится в плавучем доке в Александрии, являясь соблазнительной целью для авиации противника.

Таким образом, в Средиземном море у нас нет ни одного линейного корабля: “Бархэм” потоплен, а “Вэлиент” и “Куин Элизабет” полностью приведены в негодность. Оба эти корабля, находясь на ровном киле, кажутся с воздуха исправными. Противник в течение некоторого времени не был твердо уверен в успешных результатах нападения. (Итальянские военные сводки, приведенные выше, опровергают это утверждение. – Примеч. авт..) Только теперь я нахожу уместным сообщить об этом палате общин на секретном заседании.

Итальянский флот располагает еще четырьмя или пятью линкорами, несколько раз бывшими в ремонте. Среди них линкоры новой постройки типа Литторио и модернизованные других типов. Для защиты с моря долины Нила у нас остаются подводные лодки, эскадренные миноносцы, крейсера и, конечно, самолеты военно-воздушных сил. Поэтому необходимо перебросить часть наших авианосцев и самолетов с южного и восточного побережий Англии на Северо-Африканский берег, где в них ощущается самая острая потребность”.

Награждение меня военным орденом “Савойский крест”, который мне был пожалован лично королем за операцию в Александрии, было мотивировано так:

"Командир подводной лодки, приданной 10-й флотилии MAC для действий со специальными штурмовыми средствами, успешно проведя три трудные и смелые операции, умело и тщательно подготовил четвертую, направленную против одной из баз противника. Мужественно и хладнокровно преодолев все препятствия, он подошел на подводной лодке к сильно охраняемому порту и, обманув бдительность противника, сумел обеспечить штурмовым средствам наиболее благоприятные условия для атаки базы. В результате атаки штурмовых средств, увенчавшейся блестящим успехом, были сильно повреждены два линейных корабля противника”.